Четыре времени ветра. Григорий Марк
глаголичей сумела переправиться вплавь через Родную Речку из Праязыковых Болот. Из потомков словичей и глаголичей возникла новая языковая общность глагов.
Они мирно разводили коров на разнотравье, писали друг другу берестяные славянофилькины грамоты и от своих трудов стали сыты быть. Пять раз в день собирались они вместе и много пили солнечной сурицы во славу словобогов. А имя словобога-оборотня главного было Дид-Дуп-Глаг. От многих словес и от сурицы солнечной лишились они мужества и имели между собой беспокойство и разлад. Что в Прави положено Дид-Дуп-Глагом, было им неведомо, и Явь творила жизни их.
Через двести лет после Великого Переселения, когда на месте будущей столицы страны, Словгорода, уже находилось большое поселение, греческие монахи из Святой Земли принесли в страну Ноос – разум, явленный в Откровении Логоса. Исполненные Нооса, благочестивые глаги сбросили наконец иго Дид-Дуп-Глага и других своих древних словобогов вместе с их деревянными статуями в Родную Речку. Уцелевшие словобоги попрятались по лесным урочищам, и священная корова Зимун не приходила больше грозовой тучей в глаголандском небе.
Язык в стране стал церковно-славянским, и в церькъвах Глагоруссии начали словославить Истинное Слово костлявые девкы и русые лепокудрые мужики.
Слова-памятники этих эпох (например, «Слово о Законе и Благодати» или «Слово о Полку Игореве») давно стали предметами глаголианского религиозного культа.
Священные книги, принесённые греками, были быстро утеряны, и содержание их позабылось. Но осталась с той поры в глаголианстве неизбывная ноостальгия, тоска по разумному, тоска по ноосу – разуму, явленному в Откровении.
Много разных народов приходили в страну и буйно смешивались с коренным населением. И жители научились приспосабливаться. Если нужно, они могут, навесив на себя защитные суффиксы и префиксы или, изогнувшись всеми своими флексиями, принять любую форму, могут склоняться, спрягаться, могут выработать любое надоумение – умение делать как надо. Но податливая женственность склоняющихся, спрягающихся глагов обманчива. Корни их уходят очень глубоко подпочву, в деревянный век, ибо время в Глаголандии движется медленнее, чем в других странах, и прошлое здесь с настоящим связано сильнее.
Любопытно, что первые попытки описания страны (такие как Грамматические Уложения Лаврентия Зизания) относятся к Межэрью Смутного Времени, когда ещё воскресали невинно убиенные царевичи, правили самозванцы и от дьявола никому житья не было. Но при этом церковно-славянское уже сменялось светско-славянским.
Отцом-основателем современной Глаголандии считается А. С. Пушкин. «Пушкин наше всё, а мы…» – любят повторять за начальством благохитрые глаги, при этом подмигивая друг дружке и самим себе.
Словгород, древняя столица (и единственный город) Глаголандии, если смотреть сверху, представляет собой уникальный каменный текст, ощетинившийся иглами шпилей, со словами