И радости, и печали. Книга 1. Михаил Зайцев
разобьётся
О земную твердь.
И чему смеётся? —
Плакать надо ведь.
И чего он значит
В жизни и судьбе?! —
Плакать надо». —
Плачу.
Но не по себе.
«Всё тише, всё спокойнее волна…»
Всё тише, всё спокойнее волна,
Напевнее, покатистее, глаже.
Уже не тянет камушки со дна,
И не грозится, не ворчит и даже,
Саму себя не в силах донести
До берега, спадает и легчает.
Но успевает пену нагрести
И скрыть рыбёшек пеною от чаек.
Купание в реке
Студёная – с ходу! – вода,
Улыбчивая, молодая,
Обхватит меня без стыда,
К груди головой припадая.
Потянет к себе, упадёт,
Теплея, прошепчет:
– У, грубый!..
Дыханьем парным обведёт
Мои захладевшие губы.
Петр I
Он смотрел на бегущие воды,
На холодный закат над рекой.
И текли друг за другом народы
Под его распростёртой рукой.
Он не видел небес над собою —
Были слишком они далеки.
Над рукою своей и судьбою
Распростёртой не видел руки.
«И, душой в тиши теплея…»
И, душой в тиши теплея,
С удивлением смотрю,
Как глядит в саду камея
На вечернюю зарю.
А заря глядит на гроздья
Виноградного огня.
Виноград глядит на звёзды.
Звёзды смотрят на меня.
«Наша доля – чудна…»
Наша доля – чудна.
Наше небо – высоко.
Наша чарка – без дна.
А душа – одинока.
«Буйный, бесшабашный…»
Буйный, бесшабашный
Ветер молодой
Загулял над пашней
И речной водой.
Силою играя,
Дури юной полн,
Пашнею по краю
Гонит стаю волн.
А над речкой узкой
Рассевает рожь…
Всё это по-русски.
Только грустно всё ж.
Этюд
Сквозь камышовые кусты
Летя на чистую свободу,
Сазаньи чиркают хвосты,
Закатом поджигают воду.
А на зелёном берегу
На фоне пожелтевших пашен
Гадает девочка в кругу
Размельтешившихся ромашек.
«В чём же счастье тогда на земле…»
В чём же счастье тогда на земле,
Если всё, что со мною случилось,
Колобком от меня откатилось,
Затерялось в остывшей золе
Веры, славы, любви и восторга?!
Но ведь что-то осталось во мне,
Если в небо гляжу долго-долго
И читаю в его глубине
Знаки гнева и знаки привета?
Это ж выше, чем счастье, мой друг,
Ощутить приближение света
И ступить за очерченный круг!
«Оцепенела от знойного света…»
Оцепенела