За Рифейскими горами. Вальдемар Крюгер
жили большей частью впроголодь. Первые европейцы, посетившие в XVII–XVIII веках их кочевья, были поражены страшной нищетой. Тому было много причин. Оттесненные вглубь тайги енисейскими кыргызами, они были вынуждены вести такой образ жизни. Эта была извечная борьба за выживание. Камасинцы были обложены непомерным бременем ясака, они были обязаны поставлять своих лучших сынов ненавистным кыргызам для их армии, своих лучших дочерей отдавать в жены бекам и всевозможным князькам.
С приходом русских ситуация мало изменилась, к тому же численность камасинцев к тому времени упала до катастрофического уровня в 500 человек. Судьба камасинского народа была предрешена. Платя ясак царю и обираемые до нитки барыгами-купцами, которые принесли в собой в Сибирь «огненную воду», спаивая этим чертовским зельем доверчивых аборигенов, камасинцы, как и другие малочисленные коренные Сибири, отступали все дальше вглубь тайги, пока их последние костры не были потушены эпидемией оспы, уничтожившей остатки этого когда-то гордого народа, имевшего славу считаться лучшими охотниками Сибири.
Не имея навыков в земледелии, камасинцы, как и другие саянские самодийцы, отлично разбирались в различных съедобных растениях и кореньях. Как уже было сказано выше, саранка занимала в их питании особое место, что нашло выражении в наименовании месяца мая, время цветения саранки – «кызар-ай», что дословно переводится, как месяц цветения саранки. Все месяца в календарном году (пуе) носили название, отражающие их главную суть, например октябрь – «алдыр- ай[67]» – пора охоты на соболя.
Вообще любопытно формирование и использование слов в камасинском языке. Во всех языках мира есть слова имеющие много значений, точнее говоря, обозначающих одним словом совершенно различные предметы. Камасинский язык не является исключением. Например, слово «тэву» обозначает, как ствол дерева, так и устье реки. На этом примере наглядно видно представление камасинцев о окружающем их мире. Для них дерево, с его развилистыми ветвями и корнями, и река, собирающая на своем пути множество речек и ручейков, и впадающая в итоге в большую реку, одно и то же. Если подумать, то в этом кроется затаенный смысл, во всяком случае понятный тем народам, для которых вся природа, от деревца до устья реки представляет собой одно единое целое и разрушение одной маленькой части из творения природы, означает в итоге погубить все.
Исходя из этого камасинцы брали у природы ровно столько, сколько им было необходимо для их существования. Они действительно жили по принципу «Живи и давай жить другим».
За то время пока мы сделали небольшой ракурс в особенности камасинского языка, Захар и Матюша накопали уже с десяток луковиц саранки, именуемой камасинцами – тугул. Деревянные лопатки-тылзен, изготовленные утром Захаром, пришлись очень кстати. Луковицы саранки сидят глубоко в земле. Их не так-то легко извлечь наружу. Одно хорошо. Во время цветения саранки, ее можно легко найти по красивым темно-красным
Тофаларские названия мая и октября