1+2: Честная книга о материнстве от мамы двойни. Полина Табагари
роды.
В ночь перед родами я не могла заснуть. Я крутилась, уговаривала себя поспать, но ничего не выходило. Утром нас с еще одной беременной проводили до помещения, разделенного на две половины родового блока. Мы успели перекинуться парой фраз. Она ждала Виктора и это ее вторые роды, я сказала, что ждут двойняшек.
Прокол обеим сделали ровно 7 утра. Эта процедура совершенно безболезненна и она запускает родовой процесс. Каждые полчаса приходила врач и проверяла, как идет раскрытие.
Я чувствовала, как внутри меня что-то сжимается и отпускает. Я переписывалась с подругами и мамой, правильно дышала, расслабляла лицо, опускала плечи, даже выходила в туалет и пыталась прыгать на шаре, вспоминая уроки йоги. Как я с него не грохнулась, до сих пор удивляюсь.
Соседка напротив истерично орала уже с третьего часа после прокола. В 11 часов она верещала, молила об эпидуралке, ругалась и периодически материлась. Медсестра Лена, которая сидела за столом между нашими перегородками, на истерики не реагировала.
Моя врач осматривала меня, качала головой и уходила. В 12 часов она решила вводить окситоцин. Теперь я была прикована к кровати. Каждые двадцать минут меня обкладывали датчиками КТГ, и я мечтала сорвать их. Через час я уже не могла дотянуться до телефона, я испытывала адскую, ни с чем несравнимую боль. Мои внутренности, будто кто-то сжимал в кулак и не торопился разжимать обратно.
Лена напоминала дышать правильно, вообще не забывать дышать, чтобы кислород перепадал и детям. Я думала о лице, плечах и о том, что в жизни больше не займусь сексом, если у него есть такие гипотетические последствия. Вообще, я тогда думаю изрядно прошлась по всему мужскому роду.
«Больно, я рожаю! Вы не понимаете? Сейчас рожу», – кричала соседка. Лена неспешно подошла к ней. «Да, рожаешь, сейчас вызову врача». Женщина за стенкой родила за 15 минут.
Я заревела от обиды.
Врач подходила и не видела раскрытия. Соседка обзванивала и хвасталась девочкой Викторией. Я мечтала, чтобы она быстрее убиралась из палаты к черту со своими радостями.
Я умоляла Лену об анестезии или смерти. Если бы мне подали документы на квартиру, я бы отписала ее, только бы мне вкололи обезболивающее.
В три часа пришла врач и сказала, что наблюдает еще час, и если не будет изменений, меня вводят в коматозный сон или делают кесарево сечение.
– Я хочу анестезию, – сквозь слезы прошептала я.
– Обещаю, если будет раскрытие, хотя бы на полсантиметра, то есть ты вступишь в роды, тебе сделают эпидуральную анестезию, – и с этими словами она ушла.
На одном из занятий на курсах для беременных психолог объясняла, что у некоторых народов матка – это священный орган. Она дарит жизнь. Она решает, когда твоему ребенку появиться на свет. Поэтому внешний мир должен быть максимально миролюбив и расположен, чтобы матка отдала ребенка в жизнь, выпустила в новый мир. Поэтому во время появления малыша на свет часто делают