Кризис среднего возраста. Алексей Анатольевич Миронов
т чифиря зубами и прокуренной одеждой, одной рукой приобнял несчастного за шею, а другой приблизил к его глазу шило. Шило было вставлено в полосатую наборную ручку, изготовленную на «зоне».
Вацлав почувствовал, как остриё царапает веко. Он сглотнуть даже боялся.
– Жить-то небось хочешь, пся крев? – спросил бандит.
Вацлав, преуспевающий польский бизнесмен, который не успел состариться (было ему сорок три), до сих пор думал, что он ухватил господа бога за бороду. И где? На территории сгинувшей советской империи, которая умерла у него на глазах! Именно распад бывшего крепкого государства и дал Вацлаву возможность делать легкие гешефты. Тотальный дефицит в бывшей Стране Советов, запустившей рыночную экономику, но ещё не насытившейся товарами и услугами, оказался дорогой в коммерческий рай для Вацлава. Деньги лились рекой, одна фура из Польши следовала в эти края за другой. И даже само расстояние казалось божественным символом: ряд цифр по порядку – 1234 километра! Фуры прибывали в подмосковный таможенный терминал, где их радостно встречали прикормленные российским таможенники.
В новую Россию поляк гнал в основном не польские товары. Из фур выгружался дешевый китайский ширпотреб: пуховики, зонтики, сумки, подделки под известные бренды, кока-кола, фальшивый коньяк «Наполеон», приторные ликеры «Амаретто» якобы из Италии. Реже попадались товары из родной Польши: алкоголь и американские сигареты, сделанные в гаражном кооперативе на окраине Варшавы.
«Эти дикари, – говорил себе Вацлав, – все разберут, что им ни привези! Они умеют клепать только танки да ракеты!»
Бывало, он, смеясь, спорил с собой: «Вру, конечно, вру!
Я ж сам вывожу от них советские телевизоры на импортных радиодеталях, холодильники, стиральные машины! Правда, русские сделали их на итальянском оборудовании. Потому и спрос на них имеется. И где? В странах бывшего соцлагеря!»
– Ты что, блин, совсем оглох, сучара?
– А?..
Подняв за локти, его несколько раз встряхнули. Преуспевающий бизнесмен!.. Вацлав внезапно осознал весь ужас своего положения. Его затрясло, словно от тропической лихорадки, хотя тропиками в марте на Руси и не пахло. Голова вдруг закружилась, тело, как бы лишившись скелета, обмякло. И только острая боль в глазу остановила падение.
– Я всё подпишу! Не убивайте!
Бандит ухмыльнулся. Убрал шило.
– Тогда подписывай, братан. И иди гуляй к своим соскам. Пока жена за тобой из Варшавы не приехала!
Человек с бурыми зубами щелкнул пальцами. Из черной «Волги», стоявшей у мостика, выскочил человечек без возраста и особых примет. На голове его поблескивали под солнцем залысины, в руках он держал кожаную папочку. Топая до мостика, он успел открыть папку, достать дарственную и вынуть из кармана печать. И вот уже он протягивает Вацлаву перьевую ручку.
– Что застыл, как в кино, братуха? Поставь подпись! И ты свободен!
Бандит снова вдавил шило в верхнее веко левого глаза польского бизнесмена. Набухая капельками, кровь тоненькой струйкой засочилась из-под шила. Боль была нестерпимая. Прежде чем грохнуться в обморок, Вацлав поставил корявую подпись на документе, ради которого его и притащили на мост. Стоявшие по бокам бандиты по кивку главного разжали руки. Обмякшее тело польского бизнесмена (теперь, впрочем, бывшего) осело и повалилось. Голова дельца с глухим стуком ударилась о деревянный настил.
– Может, скинем барыгу в реку? – спросил тот бандит, что был пониже ростом. Глаза его походили на пуговки, а глядел он заискивающе. Словом, типичная «шестерка».
– Что-о?.. Малой, ты охренел? Нам еще «мокрухи» не хватало! У нас товару на три лимона зелени! Нам надо думать, как его пристроить и как не продешевить. А ты – скинем! Пусть сам падает, если хочет!
Захохотав, компания двинулась к огромной фуре. Серебристый красавец «MAN» стоял на опушке леса, сверкая под русским солнышком хромированными немецкими деталями.
– А с водилой что делать будем? – спросил низкий. – Давай хоть его прикончим?
– Никаких «прикончим»! – отрезал главный. – Фирма теперь наша. И водила будет работать на нас! Ну сам прикинь: ему какая разница, на какого дядю работать – на польского или русского? Главное, чтобы этот дядя деньги платил исправно.
Бандит не врал. Еще вчера на сходняке решили водилу не мочить, а через него наладить связь с польской «братвой» и обеспечить бесперебойную поставку в Россию «антрацита». Так на фене называли кокаин.
– Вацлав, пся крев, волчара позорный, не захотел делиться, вот теперь пусть ищет три лимона зелени, чтобы за товар расплатиться!
– Ну ты даешь, Пахан, прямо стихами заговорил, как Пушкин! – Малой с восхищением посмотрел на пожилого бандита.
Пахан достал «котлету» из стодолларовых купюр, завернутую в «Вечерку» и стянутую крест-накрест пеньковой веревкой, которой огородники обычно подвязывают помидорную поросль, не набравшую силу. Разложив сей денежный бутерброд на капоте «Волги», он аккуратно развязал веревку и не спеша пересчитал деньги, листая купюры обслюнявленными