Все люди – хорошие. Ирина Волчок
во втором классе, а уже и в музыкальной школе учится, и в художественной, три дня в неделю там, три – там. По вечерам его дома практически не бывает, часов в восемь муж или его сестра из города привозят. Андрюшка ребенок очень одаренный и во всех школах одни пятерки получает…
Хозяйка явно гордилась мальчиком. А Наташка слушала и думала: когда же он играть-то успевает, на улице гулять? Рисовать – ладно, дело нехитрое, да и какой спрос с восьмилетки. А вот музыка… Она искренне не понимала: как это музыке можно научиться? Или ты умеешь петь, например, или не умеешь. А инструмент – вообще темный лес, как же можно запомнить, куда надо пальцы ставить или какие струны перебирать? Но мнения своего не высказала – вдруг Людмила обидится?
– А как вас по отчеству? – решилась наконец спросить хозяйку Наташка в нечаянной паузе. – А то я не могу так.
– Чепуха, Наташа. Не надо по отчеству. По-моему, и выкать ни к чему. Вот тебе сколько лет?
– Двадцать три… – Наташка отчего-то опять смутилась.
– А мне двадцать восемь. Скоро будет. Так что будем мы с тобой просто Люда и просто Наташа, ладно? Пойдем устраивать тебя на новом месте.
Людмила тоже отчаянно смущалась. То, что произошло между ними час назад, совершенно не вписывалось в ее представления о жизни. До какой невероятной степени отчаянья нужно было довести несчастную девочку, чтобы она сделала то, что сделала? Что Наташка не играет, не истерит на публику – это Людмила поняла сразу. Для себя она решила две вещи: во-первых, в ее доме девочку больше никто никогда не обидит, а во-вторых, никто и никогда о том, что случилось, не узнает.
Хотя вопросов, конечно, не избежать.
Например, муж. Он знает, что она ищет помощницу по хозяйству. И знает, что ищет вяло, все пытаясь привыкнуть к новому большому дому, надеясь, что справится сама. Рекомендация Ираиды, лучшей и единственной на все времена подруги, для него ничего не значит, они друг друга не сильно жалуют. Да бог с ним, с Володькой, пусть думает что хочет. Вот сын у нее не сразу воспринимает новых людей, особенно дома. Он и сам дом поначалу не любил, норовил уроки в кухне делать, пока она с ужином возится. А ведь детскую оформляли с особым пристрастием, она из мастеров всю душу вынула, чтобы только Андрюшке комната понравилась. С ним придется поговорить вдумчиво, объяснить, что тетя Наташа хорошая.
Комната на втором этаже, предназначенная для домработницы, изначально такого статуса не имела. Обычная гостевая спальня, обставленная с некой долей вкуса, но без признаков индивидуальности. Там никто и не ночевал ни разу.
– Это что, правда моя комната? – Наташке показалось, что она попала во дворец. Потолки высоченные, люстра – хрусталь, а шторы… Это не шторы, а какие-нибудь гардины, или портьеры, или еще что-нибудь такое же невиданное. Не окно, а произведение искусства. А еще было очень много места. Шкаф, кровать, стол с большим зеркалом и кресло не занимали и десятой доли пространства. Наверное, вся квартира, в которой она жила с Маратиком, была меньше этой чудесной комнаты.
– Ты