.
его втянули обратно в дыру.
Поистине вся жизнь – театр. В крайнем случае – кино или цирк.
Впрочем, шифрограммы, полученные нынче же в Вашингтоне, Лондоне, Брюсселе и Бонне, были восприняты со всей серьёзностью и с полным удовлетворением.
Наталья Федина
Письма из будущего
Субботним осенним утром Стивен Хагген отправился на прогулку.
Обычно он ходил в парк – играть в шахматы, кормить уток вчерашним хлебом, но день выдался хмурым, и мужчина решил ограничиться променадом по району.
На воротах у Маргинсов Хагген увидел картонку с надписью «Garage Sale» и решил зайти. Народу во дворе собралось не очень много, но торговля шла бойко. Чего только не лежало в картонных коробках: и игрушки, и посуда, и, кажется, даже свадебное платье миссис Маргинс!.. Решительность, с которой соседи избавлялись от своего прошлого, вызывала у Стивена уважение.
Господин в светлом плаще крутил в руках металлическую коробочку средних размеров. На лице его отражалась сложная гамма чувств. Стивена заинтересовала не столько коробка, сколько подвижное лицо мужчины. Что именно он теребил, Хаггену понять не удавалось, а подойти ближе и выказать любопытство казалось неудобным. В конце концов господин покачал головой – нет, не годится – и поставил предмет обратно.
Стивен поспешил посмотреть, что же так заинтересовало обладателя светлого плаща. И почему он это не купил? Возможно, не хватило денег?
…Это был тостер, самый обыкновенный, на два куска хлеба. На хромированном боку красовался желтый стикер с надписью «99». Хагген удивился: почти сто долларов за неновую вещь? Вон, на боку царапина; кто же такое купит?
Мужчина хотел уже поставить устройство для поджарки хлеба на место, когда понял, что речь идет не о долларах, а центах. Тостер за девяносто девять центов! Нет, Стивену он совсем не был нужен, в его семье никто не любил гренок.
Но удержаться от покупки было невозможно.
– Зачем ты притащил эту рухлядь? – раздраженно спросила Мери Энн. – По-моему, ее выпустили, когда ты был ребенком. Не мечтай, что я прикоснусь к этой дряни!
Стивен женился полгода назад. Его жена была молода и прекрасна.
Возможно, она вышла из возраста, в котором прохожие, желающие узнать время или дорогу, называют тебя «мисс», а не «миссис». Возможно, ее шея была слишком длинной и делала свою обладательницу похожей не на лебедя, а на жирафа, – но всё равно Мери Энн была молода и красива. Мистеру Хаггену никогда не везло с феминами, и он не был уверен, что вообще заслужил такое счастье. Вблизи Мери Энн была гипнотична, и Стивен тонул в ее больших, серых, чуть навыкате, глазах.
– У Маргинсов была гаражная распродажа… Душа моя, я не собирался вешать на тебя новую обузу. Я сам стану жарить нам хлеб к завтраку.
– Ха-ха-ха! – сказала Мери Энн и вышла из кухни. Тон и голос ее были полны сарказма.
В чем-то она была права. Хагген никогда раньше не имел дела с кухонной техникой, но нужно было доказать