Сарматы. Рать порубежная. Сергей Нуртазин
обо всем, что знал и видел, в том числе и о своем ночном позоре.
– Ты утверждаешь, что на корабле есть римлянин? – заинтересованно спросил Харитон, когда Бардус закончил свое повествование. – И он дружен с Кауной?
– Да.
– Подружись с ним, выведай о нем все, что сможешь. Я должен знать, откуда он родом, как попал к аорсам. С его помощью постарайся вымолить прощение у Кауны…
Лицо Бардуса побагровело от гнева:
– Я! Прощение у этой…
– Молчи и слушай, – в голосе Харитона появился металл, заставивший Бардуса подчиниться. – Да, прощение. Денег я тебе дал, купи ей подарок, но не женские принадлежности. По характеру она больше мужчина, чем женщина, поэтому и отринула твои ухаживания. Оружие ей дороже всякой девичьей безделушки. Но подарок должен быть недорогим, иначе многих заинтересует, откуда у тебя столько денег. Запомни, ты должен завоевать их доверие и стать им другом… Это будет полезно для дела. В общем, вызнавай, смотри, слушай. Я должен знать обо всем, что происходит на корабле Котиса.
– Но когда и где я расскажу тебе о том, что узнаю?
– В Риме. Я сам отыщу тебя. А теперь прощай.
– Ты не назвал мне своего имени.
– Пока тебе необязательно его знать. Называй меня – господин. И советую не увлекаться вином. Оно развяжет твой язык, и ты можешь потерять не только деньги, полученные от меня, но и саму жизнь…
Умабий вернулся на корабль в прекрасном расположении духа. Впечатления от увиденного переполняли его. Осмотр города, что расположился на Цефисианской равнине, доставил несказанное удовольствие. Даже Пантикапей, поразивший его воображение, казался в сравнении с Афинами менее величественным. Умабий радовался: наконец-то он воочию увидел город, о котором слышал от Ахиллеса, Квинта и Котиса. Ему было на что посмотреть. Белокаменные дома, утопающие в зелени кипарисов, олеандров, оливковых деревьев, виноградников и плюща, крытые галереи, театр, посвященный богу Дионису, библиотеки, круглое здание Одеона, предназначенное для выступления певцов, построенный римлянами стадион, величественные здания и храмы. Но, несмотря на всю красоту городских строений, венцом Афин был возвышающийся над городом Акрополь, он чем-то напомнил Умабию тот, что он видел в Пантикапее. Немало поразили степняка фонтаны и водопровод.
Но не только осмотр города пробудил в Умабии радостные чувства. Существовала еще одна причина, и причине этой было имя – Кауна. Будучи на Агоре, Умабий воспользовался тем, что Котис остановился у лавки торговца свитками и увлекся чтением одного из них, взял Кауну под локоть, отвел ее в сторону. Теперь ему было наплевать на приличия и на неподходящее для подобного разговора место. Нетерпение и желание утвердиться в своих догадках подвигли его сделать этот шаг.
– Ты обижена на меня?
– Разве телохранитель имеет право обижаться на своего хозяина? – В голосе девушки чувствовалась ирония с легким налетом обиды.
– Ты для меня больше, чем телохранитель и друг.
– Что же