Отец Стефан и иже с ним. протоиерей Александр Авдюгин
отец Стефан. Показал новому жильцу и работнику, где инструмент, продукты и посуда находятся, рассказал, чем приходского Шарика кормить, и пошел собираться на шахту ехать. Уголь просить.
На следующий день родительская суббота была. Заупокойные службы прихожане любят, в храм много людей пришло, так что холодно не было, хотя трубы чуть теплые.
После панихиды отец настоятель попросил прихожан еще уголька пожертвовать, на завтрашний день воскресный, а там, глядишь, и привезут обещанный. Прихожане сочувственно головами кивали, но больше на нового большого и босого сомолитвенника смотрели. Андрей молча, справа, у иконы преподобного Серафима возвышался. Крестился да вздыхал.
– И откуда пришел этот страхолюдный? – спрашивали у батюшки, а тому и ответить-то нечего было; кроме паспортных данных он о своем кочегаре и не знал ничего.
Не расходились прихожанки долго, с крыльца смотрели, как Андрей босиком дрова на улице рубил, Шарика кормил, затем воду из колодца набирал. И еще бы стояли, перешептывались, да мороз сильный по домам разогнал. Единственное, что сообща верующие бабоньки решили, что этот юродивый одно из двух: или прозорливый, или урка какой-нибудь. Других вариантов у них не придумывалось.
В воскресное утро отец Стефан, еще когда только двери церковные открывал, что-то непонятное почувствовал. И точно, из распахнутых дверей на батюшку дохнуло уютным теплом, о котором прихожане после Рождества уже забыть успели. Трубы отопления были горячими, а на храмовых окнах даже прогалины появились. Настоятель бросился к угольнику с одной только мыслью: «Всё, последний уголь спалил, Гулливер несчастный!»
Зря грех на душу батюшка взял. В угольном сарае лежали все те же распределенные по дням «порции» топлива. «Может, принес угля кто?» – подумал священник, но в котельной было чисто, подметено и жертвенного топлива не обреталось. На вопрос настоятеля «Чем топил?» Андрей лишь хмыкнул, что-то пробурчал невнятно и в храм пошел.
Люди постепенно наполняли храм. Некоторые из них в санках уголек привезли, чтобы церковь протопить, и теперь недоумевали:
– Или отец Стефан за ночь где угля выпросил?
На следующий день в храме опять было тепло, в угольнике все на месте, а в кочегарке прибрано. Андрей, не говоря ни слова и ничего не спрашивая, справлялся с нехитрыми обязанностями сторожа, да по двору ходил, шепча что-то непонятное.
Разное за время священнического служения у отца Стефана случалось, но чтобы с приходом этого неизвестно откуда взявшегося человека в храме вдруг само по себе тепло появилось, такому действу объяснения в голове у настоятеля никак не находилось.
Через три дня отец Стефан не выдержал. Решил ночью в храм прийти, задачку с теплом церковным разгадать. Хоть и верил он в чудеса, но чтобы они каждую ночь повторялись, такого быть не могло.
Ночь лунная была. Мороз крепкий. Деревья потрескивали. Церковный двор пуст. На сторожке висел замок, котельная тоже заперта, и, самое