Разорванная пара. Маргарита Дюжева
мать его, сегодня!
Кирилла пришлось взять с собой – что-то подсказывало, его присутствие будет нелишним. Нарушая все правила, летели вперед, неумолимо приближаясь к нужному месту, и с каждым мигом все больше накрывало ощущение неправильности.
– Что она в этой дыре забыла? – присвистнул Нечаев, когда остановились в задрипанном дворе, выглядевшем так, будто обновлений не было со времен второй мировой.
– Ты у меня спрашиваешь? – огрызнулся и вылез из машины.
И тут же в нос ударил запах. Чужой, волчий, смешавшийся с тонким ароматом Татьяны.
– Какого хера? – переглянулись с бетой и ринулись к подъезду.
Здесь запах еще отчетливее. Я с точностью до миллиметра мог указать, где она прикасалась к обшарпанным перилам. Зверь внутри оскалился, подобрался, не понимая, что происходит, но готовясь ко всему. Кирилл рядом, на глазах превращаясь в хищника. Взлетели на четвертый этаж, к старой двери, и я без колебаний дернула ручку на себя. Открыто. Волчьи инстинкты обострились, словно на охоте. Сердце гудело в груди, как ненормальное, адреналин захлестывал, потому что знал – она здесь, в этой дыре, пропитанной чужими запахами. В прихожей, в кухне – никого, и мое внимание полностью сосредоточилось на прикрытой двери в комнату. На секунду замялся, испытав не уверенность относительно того, хочу ли увидеть, что там, но потом злость толкнула вперед. Я – прайм, и в кустах отсиживаться – не мой уровень. Распахнул дверь и уверено шагнул внутрь.
Маленькая комната три на три, явно выполняющая роль спальни, потому что ничего, кроме кровати и прикроватной тумбочки, здесь не было. А на постели спала Таня. Именно спала, с умиротворенным выражением лица. Довольная, мирная. Голая!
Твою мать. Мир вдребезги разлетелся, когда смотрел на нее, едва прикрытую тонким одеялом. В комнате удушливо пахло сексом, чужой страстью. Кирилл сзади тихо присвистнул, за что чуть не получил по морде. Отпрянул от моего яростного взгляда, поднимая руки. Мне сейчас не до чужого сарказма. Весь мой мир сузился до девушки, лежавшей на постели. Жены, которой верил, как самому себе. Оказалось – зря.
Кровь закипела, и перед глазами поплыли кровавые круги. Убью. Убью суку. Прямо сейчас. Раздеру к чертям собачьим на этом любовном лежбище, провонявшем похотью. В мозгу картины пролетали одна развратнее другой, и с каждым мигом градус моего бешенства все выше.
– Рус, не смей! – Кирилл сжал мое плечо, сильно, до боли, пытаясь оттащить в сторону.
– Отвали, – дернулся, скидывая с себя его руку.
– Центр города, Руслан. Очнись! Проблем хочешь? Засветиться решил?
Мне плевать! Зверь свирепо рвался наружу, наказать за предательство. Херово так, что сводит внутри кишки в узел, и по венам раскаленная лава. Кое-как сдержался, не потому что испугался, а потому что, сука, дрогнуло! В груди дрогнуло при мысли, что вред ей могу причинить! Той, которую люблю несмотря на то, что предала. Склонившись, тряхнул за плечо, грубо, бесцеремонно, и прикосновения к ее коже обожгло. Всюду запах чужой.
– Подъем! –