Страх. Олег Юрьевич Скляр
подавал, время так экономится», – промелькнуло в его мозгу.
Но он был один. Он даже не подозревал, что он один не только в БТРе. Он уже давно остался один на один с толпами наступающих бандитов. Один на всем ОП. Наводчик сделал еще несколько очередей, и пулеметы опять смолкли. Он рванулся за следующей коробкой.
Кумулятивная граната прилетела откуда-то справа, ворвалась внутрь машины через открытый боковой десантный люк и, страшно ударив Наводчика в спину, разорвалась, разметав его тело по всему десантному отделению. БТР содрогнулся, подскочил на месте и затих, окутанный черным дымом, похоронив внутри себя своего последнего и единственного защитника.
На ОП больше никого не осталось. Всё. Всего несколько минут боя…
…Душа Наводчика взмыла вверх над БТРом, поднялась над уничтоженным опорным пунктом, над полем, над горами.
Что увидела она оттуда, с высоты? Увидела ли она, что никого из взвода уже нет на позициях. А те, кто остались, – мертвы. Что бы подумал Наводчик, если бы он знал, что остался один на этом ОП, что все остальные уже бросили позиции, оставив его один на один с несколькими сотнями рвущихся к опорному пункту боевиков? Как бы он тогда себя повел?
Никто никогда этого не узнает.
Он вел себя как солдат до самого конца. Он боялся. В самом начале боя он чуть было не поддался страху, но как мужчина, как солдат он поборол его. Отогнал его от себя. Не дал ему овладеть собой, сломить себя, сделать из себя безвольное существо, размазать разум, размягчить мозг. Он превозмог страх, он сумел сделать это. Желание жить и понимание необходимости борьбы за свою жизнь породили в нем ярость. И эта ярость победила страх. И тогда он сам стал вселять страх. Он сам стал страхом для своих врагов. И пусть он продержался всего несколько минут, но те, кто шел его убить, запомнят эти минуты надолго. Они никогда не забудут этот БТР, весь окутанный дымом от разрывов, но продолжающий поливать их свинцом, заставляющий их чуть ли не зарываться в землю от страха. Этот страшный в своем диком отчаянии БТР, поливающий их огнем, несмотря на то, что вокруг него десятками рвались гранаты и мины, а в броню безостановочно лупили пули, оставляя на ней глубокие, как шрамы, воняющие сгоревшим магнием белесые борозды. Наводчик не прекращал вести огонь, несмотря ни на что, он продолжал сражаться, пока смерть не остановила его. Но он не был побежден. Потому что не был сломлен.
Лейтенант потерялся во времени, он уже не ощущал его. Страх растягивает время, и от этого мгновения кажутся часами, минуты – вечностью. Ему показалась, что прошла целая вечность, пока он с оставшимися бойцами, пригибаясь от пуль бандитов, петлял между старыми фруктовыми деревьями, путаясь ногами в высокой сухой траве, в надежде прорваться к поселку. На бегу они сбрасывали с себя мешающие бронежилеты, каски, а кое-кто и оружие.
«Главное выжить! Сбежать подальше от этого кошмара, а потом пусть увольняют, судят, главное остаться в живых»!
«Вот и поселок», – лейтенант судорожно вздохнул. Пробежав несколько