Восточный роман. Александра Гардт
и я схватилась за него, как за соломинку. Что-то здесь было нечисто, и вопрос мой касался этого, но вот поди ж ты, вспомнить не удавалось.
Мы дошли до входа, Чжаён открыл дверь – и зашел первым. Я хотела возмутиться, но потом поняла, зачем он так. В магазинчике пахло чем-то не тем. Нехорошая атмосфера, жадная до крови и всего остального. Так-то вроде ничего страшного: узкое помещение со стеллажом посредине, заставленное бонсаями, симпатичными лампами и прочими сувенирами. Разве что темновато. Мне сразу представился огромный паук, затаскивающий покупателей в подсобку, и я чуть богу душу не отдала на месте.
– Чем могу помочь? – радостно поинтересовались откуда-то из-за прилавка.
Девчонка, русская, вполне симпатичная. Так, стоп. Я достала из сумки телефон, чтобы свериться. Точно, вот и наша жертва. Хоть бы сказали, что работает под началом у Санзо. Просто отлично.
– Нам бы поговорить с управляющим, – мягко сказал Чжаён. – Мы по делу, не волнуйтесь.
– От кого? – Она склонила голову набок.
Двадцать три года, какой-то кулинарный техникум за плечами, впрочем, очень славная. Ямато не наврал в описании.
– А передайте, что от Мидзуно.
Девчонка скрылась в подсобке, и я наконец заставила себя назвать ее по имени:
– Ирина, значит?
– Как видишь, – отозвался Чжаён недовольно.
Я огляделась и прислушалась к тревожно стучащему сердцу: да нет, не врут ощущения, стоящий на отшибе магазин, богатая отделка, съедят и еще недорого возьмут. Не надо тут находиться.
Дверь, завешанная гирляндами и непонятными символами, дрогнула, и нам явился никакой не паук, а красивый молодой парень. С виду и не скажешь, что тридцать два года. Каре, густые волосы, не прочесать, тревожная, но хорошая улыбка. Я пригляделась получше: тени в виде паука он тоже не отбрасывал. Наверное, стоило начинать пить какое-нибудь успокоительное.
Чжаён легонько погладил меня по руке, и я встрепенулась:
– Прошу прощения, мы от…
– Судья, – констатировал парень мелодично. – Я ждал тебя, знаешь ли. А что, корейцы теперь хорошо охраняют тело?
Я схватила дернувшегося было Чжаёна посильнее и ответила, не опуская глаз:
– Это не твое дело, кумо. Пойдем на улицу, поговорим.
– Идите, – сказал он.
– Нет, давай ты вперед, – бросил Чжаён, отодвигаясь к стенке и утягивая меня за собой.
Кумо пожал плечами и танцующей походкой прошел мимо. Наверное, изяществу способствовали восемь ног. На пороге он обернулся и позвал уже с сильным акцентом:
– Ира! Я скоро вернусь.
Предмет спора вынырнул из подсобки и радостно кивнул. Здесь понимать было нечего, только что язык от счастья не высунула.
Дождь на улице прекратился совсем. Кумо похлопал по карманам костюма, выудил сигареты и зажигалку. Видимо, начинался новый период некурения, потому что от вида пачки в тонких длинных пальцах меня даже передернуло.
– Что скажешь, судья? – спросил он, оборачиваясь ко мне.
– Я пока могу только спросить, –