Восточный роман. Александра Гардт
конкуренция у нас на факультете сильная. Все ж таки языки, не мужское дело. И скандалы случались, и женатых преподавателей расхватывали.
Я на мгновение представила, какая битва развернется за Чжаёна, вздрогнула, суеверно перекрестилась и поняла, что придется подносить Маринке снаряды. Потом махнула на все рукой (настроение, на удивление, было не таким уж и плохим) и взялась за ноутбук с намерением прошерстить всех любимых видеоблогеров. YouTube в рекомендованных видео подсовывал непонятно кого, как водится – корейского, и я уже было потянулась ко вкладке “Косметика”, как вдруг поняла, что одно из смеющихся лиц – наш кореец по обмену. Собственной персоной. В ролике с тремястами тысячами просмотров. Я похлопала глазами и нажала, собственно, на “плей”. Потом очень быстро перешла на канал. И все-таки разочарованно застонала в голос. Не про нас Ким Чжаён, ох, не про нас. Ольччан с кучей подписчиц и сотнями тысяч просмотров, красивая мордашка, рассказывающая про “Отряд самоубийц”, Кристофера Нолана и, о боже мой, даже рекламирующая какую-то косметику. Словом, знаменитость, как я и подозревала по шикарной внешности. Только не из крупного агентства по раскрутке талантов, а сама по себе.
В данный момент Чжаён, наверное, снимал отчет о трудном перелете и еще более трудной России и готовился отвечать на комментарии фанаток о минус пятидесяти в конце августа. В очередной раз скривившись, я и не заметила, как залипла на каком-то ролике с политикой. Пять с половиной минут пролетели незаметно, а красавчик оказался вовсе не дурак. С другой стороны, может, все это было проектом, а тексты писал кто-то другой. Я ткнула в следующее видео.
Проснулась из-за того, что настойчиво звонил телефон. YouTube показывал серые полосы и ошибку подключения, а часы на мониторе – восемь утра. Вот это я развлеклась. Мысли упорядочивались слишком медленно, но я все-таки сообразила, что надо бы ответить.
– Ты что зеваешь? – рявкнула в трубку Маринка. – С ума сошла? Тебе через час группу по Москве вести! Посмотрите налево – Окуджава, направо – корова из “Му-му”!
– Группу? – переспросила я.
Маринка очень звонко стукнула себя ладонью по лбу. И тут до меня дошло: ну конечно, в предпоследний день каникул мы должны были отправиться на экскурсию для новоприбывших.
– Прикроешь меня? Проспала.
– А что с тобой делать. Звони, как в центре будешь, скажу, где мы, и отдам половину.
Я хотела съязвить про лучшую и Чжаёна, несомненно в ней находящегося, но решила придержать искрометный юмор. Нашла юбку, надела любимую кофточку, набросила куртку и рванула в метро. О завтраке, к сожалению, даже думать не приходилось, поскольку все сроки давности истекли довольно давно.
Маринка ошивалась, конечно, на Старом Арбате и холодно повествовала корейцам про Окуджаву. Корейцы, как водится, пугались, переспрашивали и снова пугались: нет ли японского отклика в фамилии. Не дойдя метров тридцать, я встала у художника с портретом, чтобы перевести дыхание. Отыскала взглядом наиболее симпатичную кореяночку,