Держава. Том 3. Валерий Аркадьевич Кормилицын
этого Ренненкампфа терпеть не может… Я даже слышал, когда сюда ехал, что генерал Самсонов называет Ренненкампфа «Жёлтая опасность», – закашлял, подавившись куском тушёнки Кусков.
– Это за сплетни вас Бог наказал, господин вольнопёр, – одобрил деяние Всевышнего Ковзик. – Я обоих генералов уважаю, правда, Александра Васильевича Самсонова немного больше… Ведь какое-то время служил у него, пока к Мищенко не перевели. Да-да, – будто кто спорил с ним, стал утверждать Ковзик. – Когда он командовал Уссурийской конной бригадой, мы вместе участвовали в столкновении при Вафангоу с конным отрядом генерал-майора Акиямы.
«Ну вот и потекла спокойная беседа, – подумал Глеб, – Бойцы вспоминают минувшие дни… чего там дальше-то… запамятовал… С Акимом встречусь – спрошу. Удосужился хоть письмо прислать… Слава Богу, Ольга на ноги его поставила…. А вот, к примеру, если меня вдруг ранят… Станет Натали ночи не спать, с того света больного вытаскивая», – задумался он, краем уха слыша:
– … А осенью прошлого года получил под командование Сибирскую казачью дивизию, коей успешно до последнего времени и руководит.
– Имя-отчество какое замечательное… Александр Васильевич… Суворов практически, – захмыкал Кусков.
– Ну что за скубент… Вечно всё опошлит, пересмешник. – оскорбился за бывшего своего начальника Ковзик.
– Господин штабс-ротмистр… Пардон. Господин подъесаул… Вы только вслушайтесь в музыку слов… ОЛЕГ ВЛАДИМИРОВИЧ, – торжественным речитативом произнёс Кусков. – Дохнуло на вас древней Киевской Русью?
– Нет! Только перегаром от вольнопёра, – отмёл величие великих киевских князей Ковзик. – У меня бо'льшая половина родни в Киевском военном округе проживает, – развеселил компанию.
– Наверное, ваши тётушки и дядюшки с кузенами в Киевской губернии имеют честь жить… Вот привычка у офицеров Рассею-матушку на военные округа делить, а не на губернии.
Утром полковник вызвал офицеров в свою командирскую палатку.
– Всё выяснилось, господа, – с долей иронии произнёс он. – Оказывается, мы подчиняемся генералу фон-дер-Ляуницу, и должны идти на север, причём передать восемь сотен генералу Толмачёву. Так что, господа, в поход. Пойдём вдоль фронта, в двух верстах от линии соприкосновения, пока к стыку нашей и центральной армии… А дальше видно будет.
На стыке двух армий, у деревни Сухудяпу, отряд отбил атаку японцев, как написал в посланном в штаб корпуса отчёте Деникин, и стоял до подхода головной бригады.
Но в ночь, командир бригады генерал Голембатовский, без давления противника, отвёл бригаду за реку Хуньхе, и казаки с замиранием сердца наблюдали, как горят склады с продовольствием и рвутся снаряды, освещая ночное небо и грохоча на десяток вёрст.
Утром прибыл генерал Толмачёв и Павлов передал ему восемь сотен.
– Ну вот, господа, славная мищенская Урало-Забайкальская дивизия приказала долго жить, – сняв папаху, перекрестился полковник, прощаясь с офицерами.
Он, Павлов и Деникин со штабом и двумя