.
твою мать. Реальный.
Остается малость, решить, кто платит.
Отец отводит глаза, юлит. Оказывается, его новая беременна. Он не может оставить ее. Понятно, скоро у него появится новый ребенок, зачем же отдавать себя за сломанного старого.
Выступаю добровольцем.
Колдун усмехается, какой же он неприятный тип. Глаза, что льдинки, от самого холодом веет. Но делать нечего. Клянусь на крови служить, принадлежать, выполнять все, что скажут, пока не выплачу долг. Или не умру.
Костя открывает глаза. Колдун всего лишь провел открытой ладонью у него над головой, и брат очнулся. Смотрит на меня, пытается улыбнуться.
Не шевелись, Костян, потерпи немного. Скоро побежишь.
Я вывалилась из воспоминаний и некоторое время не могла отдышаться. Эмоции Сережи все еще довлели, затмевая мои собственные. Он так и продолжал держать меня в объятьях.
– Убей, – как сквозь вату я слышала голос Юрьева. – Хватит играть.
– Убей! Убей! Убей! – надрывались колдуны. – Порви на части!
– Давай, красавица, – прошептал Сережа. – Я готов.
А я готова?
Готова. Но сделаю не так, как хочет Хозяин, как жаждут зрители. Все произойдет быстро. Незачем тебе страдать еще больше.
Ткнулась носом ему в шею, прощаясь, и сомкнула клыки на незащищенном горле. Зажмурилась, чтобы только не видеть, как жизнь покидала мальчишку.
Счастливого пути.
– Дурная шавка! – На холку легла чужая ладонь, пальцы больно впились в шкуру, будто хотели проткнуть насквозь, а потом неведомая сила оторвала меня от тела Сережи и швырнула прочь. Я с грохотом врезалась в барную стойку.
– Все прочь! – Похлеще любого волка прорычал Юрьев. – Вон.
Зрители моментально испарились. Ушел даже Воротаев, ведь спорить с Хозяином, когда он в гневе, было чревато. Наступила блаженная тишина. Ощущая, как ноет все тело, я невольно улыбалась.
– Дурная ты шавка, Паулина, – повторил Юрьев, но в его голосе больше не слышалась злоба. Хозяин был доволен.
Непонимающе подняла глаза, так и есть – ухмыляется.
– Дурная шавка, за то и уважаю, – он коснулся моего лба. – Хорошо сработала, не подкопаться. Воротаев бабки перевел, а бабу не получил. Чудно.
То ли от удара, то ли пережитых эмоций, соображала я плохо.
– А теперь уматывай. Отлежись где-нибудь. Хоть в своей каморке, хоть до дома дуй. Завтра в девять утра жду. Ты мне нужна боеспособной.
И не успела я хоть как-то среагировать, даже мысленно крикнуть, куда он мог засунуть свое уважение, Максим Юрьев исчез.
Я осталась одна.
Глава 2. Александр
Неделю назад
День не задался с самого утра. В пять зазвонил телефон, и Тарасов не терпящим возражения голосом велел собираться. В отделении опять кавардак, и мне было велено навести порядок, пока не прибыл проверяющий из области. На справедливый вопрос о том, почему мне сообщили об этом только сейчас, майор вызверился, что мол и его порадовали час назад. Все