Корабли с Востока. Наталья Резанова
выбирать.
– Но, – продолжает князь, – ты прав, ловушка. Этого к нам пропустили. Уже знали, с чем он едет. Уэсуги Кагэкацу… – Он выбивает трубку, медленно, в три приема. – …про-пус-тил.
Гонец пытается что-то хрипнуть, возразить, от него отмахиваются: сиди, и он замолкает, будто воздух из него вышел. А Судзуки Мотонобу продолжает – раз уж начал, и прав.
– Они рассчитывают, – веер плывет над границей, – что мы не станем вмешиваться. Иэясу умирает, больше у нас на юге союзников нет, обязательств нет – если бы это вообще было важно. Что будем делать мы? Мы постараемся отхватить все что успеем здесь, на севере, и потом договоримся с победителем. Или, если победителя не будет, потихоньку начнем распространяться на юг. А если, – веер схлопывается, – победителем окажется кто-то неподходящий, мы уйдем в глухую оборону и начнем торговаться. У нас есть, чем торговать: они порядочно обескровят друг друга, а война с нами насмерть обойдется слишком дорого даже в случае победы. И следует помнить, что тому, кто занят нами, могут с легкостью ударить в спину. Об этом можно даже договориться заранее. Они рассчитывают именно на это, потому что…
– Потому что, – подхватывает доселе молчавший начальник штаба, – мы именно так и поступили в прошлый раз. И в позапрошлый тоже. Правда, – морщится он, – позапрошлый не все заметили. Списали на удачу. Но наш нынешний противник неглуп и сведения о нас собирает давно.
– Даже лишнее. Описанное – это очевидное решение в нашем положении, – пожимает плечами Мотонобу. – И оно отвечает всему, что они о нас знают. Я думаю, Уэсуги собирается на юг, выручать своих. С его войсками у Запада остается хороший шанс. Вот потому и пропустил гонца, чтобы мы пленились возможными приобретениями вдоль границы и не помешали. В конце концов, Айдзу – не его родная земля, провинцию подарил ему тайко, и совсем недавно, он может себе позволить потерять немного территории, если на кону власть в стране. – Мотонобу подумал и добавил: – И его представления о долге и справедливости.
– О справедливости, – каркнул князь и встал. Подошел к окну, забранному узкими продольными прутьями, посмотрел, как стоит солнце. – Кстати, о справедливости. Эстафету.
Свист, шорох, люди возникают из коридора, по очереди опускаются на колено.
– Первое. В Дэва. К армии. К моему дяде и вассалу Рюсю Масакагэ и моему дяде, правителю Дэва, Мотами Ёсиаки. В ближайшие дни ваш противник начнет отступление. Возможно, оно уже началось. Приказываю: если еще не сделали – дать сражение. Не позволить им отойти к своей границе. Если можно – уничтожить, если нельзя – связать. Старшего советника Наоэ Канэцугу не выпускать в любом случае. – Помолчал, хрустнул пальцами. – А если мой дядя Мотами Ёсиаки вдруг спросит, с чего это я вздумал ему приказывать, то… впрочем, он умный человек. Он не спросит. Удачи.
Короткое движение человека, чуть более длинное движение воздуха.
Гонец с юга щурится в темный коридор. Если он правильно понял, князю Уэсуги Кагэкацу предстоит потерять не просто кусок территории… а все. Может быть,