В ожидании августа. Юрий Михайлов
про Кузю хотел рассказать. Он появился в конце весны. Дед Коля с бабой Таней – пенсионеры, уже вовсю жили в деревне, у большой реки, где моторные лодки да рыбалки по утрам. Сидели они на открытой веранде дома, попивали чай с мятой. Видят, как на полуметровый по высоте порог заскакивает большущий кузнечик, тёмно-зелёный с коричневыми шипами на лапах. Страшный, бабушка дар речи потеряла, чай забыла ко рту поднести. А дед успокоил:
– Вот и гость. Пусть за сверчка будет, не пугайся, это к достатку в доме, давай-ка последим за ним…
А что тут следить? Тот спокойно так, не прыгая, почти вразвалочку, проковылял к углу веранды и скрылся в щели между вагонкой.
– Значит, сюда он не первый раз наведывается, – сказал дед, – где-то у него проход есть в комнаты. Послушаем, запоёт или нет…
Молчал и вечером, и утром зелёный квартирант, но к каждому заходу солнца за горизонт прыгал на веранду и шёл в свой угол. Дед понял, что кузнечики всё-таки не сверчки, не живут, а только ночуют в доме, утром – на луга уходят. Но всё равно привыкли они к Кузе, стали считать его своим соседом. И если он не приходил на ночлег, то огорчались, ждали на освещённой веранде допоздна. А потом он совсем исчез. И к нашему приезду в гости они забыли про Кузю, не до того было: внуков-то видели раз в году, готовились к встрече.
Но за неделю до моего приезда, рассказал потом дед, смотрел он телевизор, после фильма потянулся к торшеру, чтобы выключить свет, и тут что-то колючее попало под руку. Испугался, отдёрнул пальцы, видит, сидит на перекладине, ведущей к абажуру, здоровенный кузнечик, очень похожий на Кузю, только ещё большего размера.
– Ну, ты и вымахал, – сказал дед, – и где тебя носило всё это время?
Кузнечик сидел неподвижно и смотрел на деда. Тот протянул палец, погладил красавца по спинке. Терпит, не сдвинулся с места, потом поднял передние лапки и будто стал ими гладить длиннющие задние ноги. Я сказал тогда деду:"Что-то фантастическое есть в огромных кузнечиках, будто это посланцы "зелёных человечков" с других планет". Он со мной согласился.
Видел я Кузю всего несколько раз: всё-таки мне, хоть и десятилетнему почти, ложиться после 22 часов поздновато. А он приходил на ночлег в сумерках, перестал пользоваться лазом, скакал через тёплую веранду прямо в гостиную, забирался на торшер и смотрел с дедом и бабушкой телевизор. У стенки стояла небольшая тарелочка с выемкой для воды, рядом хозяева складывали мини-кусочки огурцов и яблок. Ел он или нет – не знаю, дед говорил, что сосед сидел на блюдечке подолгу, видимо, ждал, когда выключат свет. Но точно знаю: не певец был Кузя, ни разу в доме не выступил с концертом.
В середине августа, незадолго до моего дня рождения, решили с дедом наловить рыбки, приготовили снасти, всё выставили на открытую веранду. А надо сказать, что в конце нашего двора на толстенной ёлке жила ворона, которая не каркала, а крякала, словно дикая утка. Летела по небу и крякала так, что у охотников сердце замирало, думали, наверное: неужели утки начали собираться в стаи, рано вроде бы ещё? Так вот, эта нахалка