Летняя гроза. Пелам Вудхаус
скоро!
– Я еду сегодня. Ты отвезешь меня, Роналд?
Ронни кивнул. Теперь, когда опасность миновала, его охватила слабость.
– Приезжайте поскорее! Сады очаровательны. Мой брат так хочет вас видеть, а я собиралась выпить чаю. Не присоединитесь ко мне?
– Я бы рада, – сказала Сью, – но не могу, спешу. Мы ездили по магазинам.
– Я думала, вы все купили в Париже.
– Не совсем все.
– Ну, я вас жду в замке.
– Спасибо. Ронни, нам не пора?
– Пора, – буркнул Ронни. – Едем.
– Я так рада с вами познакомиться. Сестра столько о вас писала. Возвращайся, Роналд, отвезешь меня.
– Хорошо.
– До свидания!
– До свидания, леди Констанс!
Машина двинулась. Завернув за угол, Ронни вынул платок и отер лоб.
– Значит, это тетя Констанс, – сказала Сью. – Нет, ты гений! Как быстро сообразил! Почему ты никогда не говорил мне, что ты такой умный?
– Я не знал.
– Конечно, все немножко усложнилось.
– А? Что? Ты думаешь?
– Когда я была маленькой, я учила стихи…
– Не отвлекайся, старушка. Не до того.
– Я не отвлекаюсь. Значит, стихи. Сейчас я помню две строчки: «Мы попадем в густой туман, когда решимся на обман»[8].
– Да что ты!
Она и не поморщилась.
– А когда приедет настоящая мисс Скунмейкер, с двадцатью четырьмя чемоданами?
– Черт! – сказал Ронни.
– Что ж, – продолжала Сью, – остается одно – идти дальше.
– Как?
– Послать ей телеграмму, что в Бландинге скарлатина. Подпись – «Леди Констанс». Вот почта. Иди посылай, пока силы есть.
И Ронни пошел на почту в глубоком раздумье.
Глава III
Сенсационное похищение
1
Поэт Калверли[9] в своей бессмертной «Оде табаку» справедливо заметил, что нет такой душевной тяготы, которую не победил бы добрый табак. Ронни Фиш с ним бы не согласился. На третье утро своего пребывания в замке он гулял по садам и угодьям, прихватив теннисный мяч, способствующий размышлению, и курил; но дорогой турецкий табак ему не помог. Настоящее было черным, будущее – серым. Ронни подбрасывал мячик и терзался.
Конечно, Хьюго был в замке, не в Лондоне, так что не мог применить свои роковые чары. Но ведь в столице много народа, часть из которого знакома со Сью, часть – к этому стремится. Возьмем мерзавца Пилбема. Подумать страшно!
Но если ничего и нет, если Сью ни с кем не видится, что с того? Другими словами, где хоть проблеск надежды?
Ронни прекрасно знал, что, приехав в Бландинг, поставил на карту все. Здесь решится, чем будет его жизнь – розовым садом или бесплодной пустыней. Дядю он пока что не приручил. Когда они оказывались вместе, лорд Эмсворт смотрел на него растерянно, а то и раздраженно. Видимо, шансы его сильно понизились, после того как он прогорел.
Безуспешно пытаясь вызвать образ благосклонного дяди, который одной рукой тебя обнимает, другой – выписывает чеки, Ронни увидел большой
Строки из поэмы «Мармион» Вальтера Скотта (1771–1832).