Кровавый след. Деон Мейер
у Долли забилось чаще, и он повторил:
– Двадцать третьего шавваля 1430 года. Аллах акбар!
Всего через двенадцать дней Юлиуса Шабангу по кличке Инкунзи убьют. Он будет валяться у себя в спальне в луже крови. Но восемнадцатое сентября он запомнит как «черную пятницу»: восемнадцатого его обманули мусульмане. И еще у него на пути встал проклятый Беккер. Около девяти ему позвонил Абдулла Хендрикс, представитель Османа:
– У нас есть новости.
Инкунзи сидел за рулем своего БМВ-Х5; машина стояла в плотном потоке машин в Сандтоне, гарнитуры для громкой связи у него не было; пришлось разрываться между дорогой и разговором. Вначале он не особенно встревожился.
– Какие новости?
– Похоже, рыночные силы пришли в движение, если вы понимаете, о чем я.
– Нет, не понимаю.
– Спрос и предложение постоянно изменяются. Инкаби попросил меня заново обсудить с вами условия.
– Заново обсудить? – Шабангу полностью сосредоточился на разговоре; он почуял неладное.
– Да, сэр, к сожалению, теперь мы можем предложить вам всего тридцать центов.
– Что за…
– Мне очень жаль, но мне велели передать именно так.
– Мы договорились, передай Осману, что мы договорились!
– Прошу вас, сэр, не называйте имен!
– Что за херня? С чего вдруг Осман решил меня кинуть?
– Прошу вас, давайте придерживаться установленных процедур…
– На хрен процедуры, что там еще придумал Осман?
– Откровенно говоря, у нас есть причина сомневаться в ваших источниках. Относительно маршрута.
– Маршрута? Я с самого начала говорил, что на это уйдет время, это процесс… Погоди-ка… ах вы ублюдки!
– Что, простите?
– Сволочи, гады! Это Птичка-Невеличка, да? Вы переговаривались с ним через мою голову! Вот откуда вам известно о маршруте!
– Нет, сэр. – Хендрикс не терял хладнокровия и учтивости. – Просто рыночные силы пришли в движение, нашему покупателю сделали более выгодное предложение, и мы вынуждены…
– Вы меня кидаете, мать вашу!
Хендрикс пытался что-то сказать, но Шабангу своими криками заглушал его:
– Слушай меня внимательно, я возьму камешки, и тогда посмотрим, сколько вы заплатите! Я выясню, каким маршрутом они поедут, и заберу всю партию, так и знайте!
– Прошу вас, сэр, не забывайте, мы говорим по мобильному телефону…
– Пошел ты! – заорал Инкунзи и нажал отбой. Руки у него дрожали от ярости. Он громко ругался десять минут кряду, бил по рулю, злобно косясь на стоящие рядом машины.
Немного успокоившись, Инкунзи позвонил обоим своим заместителям, рассказал им о предательстве мусульман. Потом он связался со своим главным осведомителем в Хараре.
– Мать твою, за что я тебе деньги плачу?
– Что случилось, Инкунзи?
– За что я тебе плачу, гад? Ты сообщил неверный маршрут, и вот что я тебе скажу: если вовремя не узнаешь настоящий, я лично отрежу тебе яйца, понял?
К одиннадцати Инкунзи Шабангу вернулся в свой роскошный дом. Настроение у него немного улучшилось