В воздухе вылавливая краболовов. Анастасия Домбровска
я все же его выслушала. И знаешь, к какому выводу пришла?
– Ну?
– Он оказался чудесным, просто замечательным парнем, и намного лучше Алекса. Я ему так прямо об этом и сказала. У нас с ним, между прочим, была незабываемая ночь!
Я лишь что-то понимающе промычала. В таких случаях тут только мычание и спасает, скажу я вам.
К чему я это вам сейчас всю это историю с Венерой-Офелией рассказала? Просто хочу, чтоб вы знали и понимали, что моя мама была по-другому порядочным человеком, с другими моральными ценностями. Не такими, как у Богини Венеры. Я ни в коем случае не хочу что-то плохое сказать о Венере, но до моей мамы ей еще очень далеко. А с другой стороны, я ведь и сама понимаю, что наша «богиня» туда никогда, скорее всего, не доберется. Не дано ей этого. Нет в этом ее вины. Не дано, и все тут. Так же, как и Анна, никогда не сможет осволочиться и обнаглеть. Однажды она мне даже в сердцах так и сказала:
– Как бы мне хотелось освинячиться и кого-то использовать. Но кого? И как?
Послушайте, разве тот, кто хочет освинячиться, не будет знать, как это делается? Не смешите мои тапочки! Свинство – оно в крови. Либо оно есть, либо его нет. Так и Венера-Офелия. Может, ей бы и хотелось быть другой, но у нее ничегошеньки не получится. Клубнике никогда не стать арбузом, а арбуз никогда не сможет превратиться в клубнику, даже несмотря на то, что мы обе «ягоды». Вернее – это она была «ягодкой», я же – «ягодовидным плодом». Но это уже детали. Я надеюсь, вы понимаете, что я вам тут пытаюсь донести.
Так вот, мама моя Анна – божий одуванчик. Но вы не подумайте! Характер у нее еще тот! Сильный, ей-богу! Но слишком уж хороший она человек. Не знаю, в курсе ли вы, но противоположности притягиваются. Что ни делай, а они тянутся друг к другу, и тут помешать тяжело. Вот именно это и случилось с моими родителями. Вы-то Анну совсем не знаете, но, кроме всего уже мною сказанного, обладала она и множеством других прекрасных для человека качеств. Не буду их вам сейчас здесь перечислять. Увольте меня.
А теперь на сцену выходит мой отец. Не буду вам называть его имя. Не заслужил он его. Для меня он просто Безымянный, как палец на руке. И так ему будет этим слишком много чести сделано, скажу я вам. Так вот, он ведь тоже обладал большим количеством качеств, но совершенно противоположных Анниным, то есть моей маме, в случае если вы все еще не запомнили, кто это. Может, Безымянный сам по себе не был таким уж и плохим. Кто его знает? Но такие, как он, точно-точно не созданы для семьи. Для таких, как он, должен быть создан закон, запрещающий им жениться и заводить детей. А еще лучше их сразу стерилизовать, и спать спокойно. Тогда все вздохнут с облегчением, а в особенности те детишки, что все еще ждут очереди родиться. Вот стерилизовали бы всех таких, как Безымянный, а детвора сверху на «тучке» смотрела бы на это и говорила:
– Ух! Ну, слава Богу! Выпьем еще по дождевому коктейлю с радугой! Отпразднуем!
Я думаю, что тоже там когда-то с ними всеми сидела, но явно что-то серьезно напортачила, раз меня все-таки отправили сюда, да еще сделали дочерью Безымянного. Что же такого ужасного я там накуролесила? Хорошо бы знать, чтоб извиниться