Маленькие и злые. Антология хоррора. Дмитрий Костюкевич

      – А что за концерт? – спросила Лена.

      – Требует вести ее в пещеру. Мол, там у нее друг.

      «Маленький дядя», – подумала Лена, и по коже обежали мурашки.

      – Не хочу уезжать, – сказала тетя Ира. – Работа, быт… Поселиться бы навсегда здесь.

      …Комар жужжал над ухом. Простыня была влажной и колючей. В непроницаемой темноте номера Лена услышала шлепанье пяток по линолеуму. Дочурка встала к кровати и брела к ней. Лена намеревалась подняться, узнать, почему Злата проснулась, но силы покинули, губы слиплись, она просто лежала, таращась во тьму, а Злата села на край кровати – пружины скрипнули, продавились под весом невидимого тела.

      Лена смотрела в ничто и слушала. Злата – если это Злата – опустилась возле нее. Пружины поскрипели и угомонились. Комната погрузилась в тишину. Кто-то лежал в десяти сантиметрах от Лены, лежал к ней лицом, и буравил взглядом.

      А на кровати в противоположном конце номера Злата выпрямилась и бесшумно водила руками в воздухе.

      Лена всматривалась до рези в глазах. И существо, лежащее рядом, прошептало:

      – Ты больше не мать.

      …

      – А отсюда выпрыгивает скелет, – сказал Валерьич, завершая экскурсию.

      Гена, новый сотрудник луна-парка, обвел взором туннель, искусственную паутину, чертей и отрубленные головы из папье-маше. В детстве он ужасно боялся таких аттракционов, а сейчас недоумевал: чем может напугать эта невинная хибара?

      – Справлюсь, – заверил он.

      Что-то прошло в темноте за поддельными могилами. Мигнули лампы в зарешеченных плафонах. Деформированная тень проволочилась по занавесу.

      – И еще одно, – вспомнил Валерьич, толкая створки ворот. Они вышли из пещеры, и отовсюду хлынул шум. Музыка, голоса, визг катающихся на молоте смельчаков. Толпа огибала карусели, дети смеялись, чертово колесо вращалось. «Три месяца около моря», – подумал сезонный работник Гена.

      – Видишь ту дамочку?

      – Ту оборванку? – уточнил Гена.

      – Угу. Это наша головная боль. В прошлом году тут пропали без вести две девочки. Женщина – мамаша одной из пропавших.

      – Тут? В пещере?

      – Нет, – хохотнул Валерьич. – В городке. – Он поскоблил щетину, улыбка потухла. – Бедняжка свихнулась. Решила, это наша пещера похитила ее дочь. С тех пор живет у нас под боком. Зимой ее пускали в сарай, а сейчас она ночует прямо на пляже. И каждый день сидит там и глаз не сводит. Раньше я впускал ее в пещеру, но она ломает декорации. Я запретил ей приближаться, и ты гони в шею. Усек?

      – Усек, – сказал Гена.

      – Ну и ладушки. Вон твои первые клиенты – беги.

      Гена пошел к детям. Усадил их по очереди в вагончик-гроб. Сидящая на лавочке женщина оторвала взгляд от нарисованного гнома и смотрела на Гену в упор. Ему стало не по себе.

      – Несчастная, – буркнул Гена. Нажал на кнопку. Вагончик с хихикающими детьми тронулся, и тьма пожрала смех.