Ферма. Джоан Рамос
значит, госпожа Ю должна будет прогнуться. Подчиниться твоей воле, если хочешь. Потому что ферма должна приносить доход и клиент всегда прав. Что поделаешь, если твой клиент хочет только тебя? Вот это и есть средство воздействия. – Глаза Лайзы сверкают. – Мои клиенты меня обожают. А это значит, что я могу потребовать за третьего бамбино больше денег. И отдельную комнату. И посещения моего мужчины. И даже, – тут Лайза переходит на крик, – БАНАНОВЫЙ ХЛЕБ!
Джейн втягивает голову в плечи. Координатор кричит Лайзе, чтобы та сбавила тон, а лучше вообще заткнулась.
– Черт возьми! – шипит Рейган, бросая на Лайзу неприязненный взгляд, а затем поворачивается к Джейн с натянутой улыбкой на лице. – Не слушай ее. Обычно она не такая чокнутая. У нее просто гормоны взыграли.
– Мои гормоны и есть я, сколько можно тебе твердить, – ворчит Лайза.
– Лучше сосредоточься на том, чтобы оставаться здоровой ради ребенка. Помни, что твой ребенок для тебя самое главное.
Джейн охватывает острое желание оказаться дома. Подальше от этих незнакомок и их слишком быстрых, слишком умных разговоров. Она мечтает лежать в постели с Амалией и смотреть телевизор. Ей хочется гладить пухлый животик дочери, пока она не заснет, по привычке закинув руки за голову, такая открытая и доверчивая, будто мир никогда не причинит ей зла. Отступившая было тошнота возвращается с новой силой.
– Ты в порядке?
Над Джейн нависает лицо Рейган с глазами, полными беспокойства.
Джейн тянется через стол к коробке для мешков, и ее рвет.
Рейган
Звук рвущегося металла, скрежет металлических колец, а затем свет. Свет, прорезающий тьму. Какие-то паразиты, думает Рейган. За ее закрытыми веками разбросанные по всему телу следы укусов раздуваются, становясь розовыми, такими яркими, что кровь стучит в висках. Проклятая Мэйси. Мисс Чертова Ранняя Пташка. Ее соседка по комнате просыпается с улыбкой на губах даже с похмелья и завязывает шнурки кроссовок веселыми двойными узлами. Рейган готовится к неизбежному «Проснись и пой!».
Вместо этого раздаются шаркающие шаги. Кто-то мурлычет незнакомую мелодию. Но не Мэйси, потому что Рейган не на Манхэттене.
Она приоткрывает один глаз и видит свет, какой бывает поздним утром. Стук в голове усиливается, из ушей вьются усики, прорастая виноградными лозами, покрываясь большими, точно пальмовыми, листьями, оборачиваясь вокруг ее головы и затягиваясь, отчего она сжимается до размера гранулы. Это свет, она уверена, именно свет вызывает столь мучительное давление.
– Снова мигрень?
Одно ослепительное мгновение Рейган смотрит на возникшую фигуру, прежде чем вспоминает, кто перед ней.
– Похоже, что так.
– Сочувствую, – говорит координатор, снова задергивая шторы. – Я думала, вы забыли про УЗИ.
Ультразвук? Но вчера она поставила будильник… Рейган смотрит на свое запястье.
– Вот ваш браслет. Вы оставили его на цокольном этаже, у бассейна. –