Вокализ. Галина Смирнова
ответ? Гоголь был великим молитвенником, богомольцем о России.
Книжный шкаф, диван, стол, бюро, за которым работал писатель, он писал стоя, писал мелким, красивым, почти каллиграфическим почерком, на бюро – портрет Пушкина в рамке. Здесь же в кабинете кровать Гоголя за ширмой, рядом кресло. Последние месяцы Гоголь не мог спать лёжа, спал сидя в кресле, и ещё он постоянно замерзал, ему было всё время холодно.
На стенах кабинета иконы, фотографии Оптинских старцев. Гоголь трижды был в Оптиной пустыни, его тянуло в этот монастырь, он хотел быть монахом, не смог, давил долг и великий талант писателя, отпущенный Богом, и это противоречие – быть монахом или быть писателем терзало его душу всю жизнь.
На левой половине первого этажа находится комната памяти – светло-сиреневые стены, шторы, узкий старинный диван, рядом на столике – посмертная маска Гоголя.
«Как сладко умирать», – последние слова великого писателя, сказанные в сознании.
Зал «Ревизор» и зал «Воплощений» тоже на первом этаже, здесь можно увидеть чудесные инсталляции, посвящённые произведениям Гоголя.
В зале «Воплощений» стайка школьников выстроилась в ряд к большой тетради, куда пишут отзывы о Доме Гоголя, встала и я в очередь, а прежде чем писать самой, взглянула на то, что пишет молодёжь: «Здорово!», «Круто! Спасибо!», «Очень понравилось, спасибо, придём ещё!» Написала и я слова благодарности замечательному музею – Дому Гоголя.
Выхожу из музея и долго стою перед памятником Гоголю скульптора Андреева. Голова писателя склонилась, плечи опущены, взгляд тяжёлый и скорбный, как будто большая раненая птица хочет спрятаться в складках плаща то ли от холода, то ли от всего мира.
На улице солнечно, лёгкий мороз и мелкий искрящийся снег, снег лёг на плечи, спину Гоголя, словно пытаясь согреть его. Иду через Арбатскую площадь к началу Гоголевского бульвара, где стоит памятник Гоголю скульптора Томского. Вот так удивительно получилось, что в центре Москвы, с разных сторон Арбатской площади, на расстоянии не более четырёхсот метров друг от друга стоят два совершенно разных памятника одному человеку – Гоголю.
И я вижу совсем другого Гоголя – успешного, уверенного, стоящего на высоком пьедестале, он смотрит на меня и чуть заметно улыбается. Я давно не была здесь, забыла эту тихую улыбку, и она так нравится мне, и мне нравится, что Гоголь улыбается! Улыбаюсь и я, глядя на него. Позади памятника – заснеженный Гоголевский бульвар, ведущий прямо к метро, напротив которого Храм Христа Спасителя. Памятник Гоголю и Храм Христа Спасителя – почти напротив, а разве могло быть иначе!
У метро молодая женщина в полушубке, цветастом платке и брюках, синеглазая, чернобровая, румяная, ну вылитая панночка с хутора близ Диканьки, только поменять брюки на юбку, продаёт букеты багульника – на длинных голых ветках мелкие листики и редкие, сиреневые цветы, похожие на диковинных бабочек в снежной Москве…
Мандарин
Оранжевый мандарин катился по