Школа бабок-ежек. Лада Кутузова
сапоги. Они с Варей спешили на поезд, собираясь отдохнуть несколько дней у Вариных родителей. Вместе с ними ехал и Михалыч, завернутый в байковое одеяло.
– Мать говорит, береза уже начала слезы лить. Попробую, может, получится.
Марии показалось, что Варя пытается убедить ее в том, во что сама уже не верит. Леший за последнее время сильно сдал. Потемнел, сбросил почти все листья и впал в спячку. Но Мария не могла бросить подругу в такой трудный момент, поэтому вызвалась сопровождать.
Варина мама оказалась повзрослевшей копией своей дочери, такая же округлая и доброжелательная. Она долго разговаривала с дочерью, с тревогой поглядывая на лесовика. После разговора Варя посерьезнела.
– Завтра пойдем, годить некогда, – сообщила она Марии.
Утром встали засветло. Шли молча, нервы у обоих были натянуты словно кожа на барабане – еще немного, и лопнут. Лес начинался сразу через поле от деревни, Варя всматривалась в деревья, ища особенное. Нужную березу они увидели сразу. Она стояла посреди лесной полянки, подпирая пышной кроной небо. Варя аккуратно поставила куст рядом с деревом и отошла в сторону. Затем подняла руки вверх и запричитала: «Дева белая, береза чистая, к тебе обращаюсь, к помощи взываю. Возьми болезнь горькую, тоску ненасытную, верни жизнь-любовь и веселие».
Мария замерла: неужели получится? Но ничего не происходило. Варя с тоской и надеждой вглядывалась в березу: отзовется или нет? А затем ударила кулаком по стволу: «Да отзовись ты, бревно бесчувственное! Есть у тебя сердце или нет?!»
И в этот миг произошло невероятное: береза встряхнулась, с ее веток на Михалыча упали капли воды. Мария тоже ощутила на губах вкус березового сока. Обычно он походил на воду, а тут оказался сладко-кислым. Варя, благодарствуя, бросилась к лешему. Но чуда не произошло, Михалыч спал. Варя трясла куст, умоляла, но все было напрасно.
– Не хочет он возвращаться, – пояснила мать, – уже далеко ушел.
Вечером Варя позвала Марию прогуляться до соседней деревни:
– Танцы там будут, посидим, посмотрим, как молодежь гуляет.
– А мы с тобой кто? Старики, что ли? – рассмеялась та.
– По деревенским меркам мы перестарки. Тебе тридцатник, мне четвертак исполнился. Пошли.
Михалыча взяли с собой. Варя не стала укрывать его пледом.
«Пусть воздухом подышит», – объяснила она свой поступок.
Дорога петляла через поля, в одном месте подруги вышли к молодому, заросшему кустарником перелеску.
– Интересно, лет через десять здесь уже настоящий лес будет, – заметила Мария.
– Может, будет, может, нет, – рассеянно ответила Варя, – хозяина у него нет, вот и беспорядок: кусты мешаются, ели ольхе небо закрывают. А летом житья нет от насекомых, птицы-то селиться не хотят. Да и от пожара присмотреть некому.
– А почему хозяина нет?
– Сама видишь: нежные они, лесовики.
Варя хотела еще что-то добавить, как в этот момент куст зашевелился. Мария с удивлением обнаружила на нем два глаза, прорезавшийся нос