Гобелен с пастушкой Катей. Книга 3. Критский бык. Наталия Новохатская
и необходимую документацию.
Супруг Мизинцев выглядел на фотографии вполне достойно, был снят около дачного забора, а на втором плане выступало новенькое строение о двух этажах, сельская вилла или пригородный коттедж.
– Ваше имение? – кратко осведомилась я.
– Только что закончили, въезжаем потихоньку, – сообщила Людмила без гордости, скорее озабоченно. – Поверите ли, когда с деньгами было туго, все шло нормально, жили себе, как все. Деньги посыпались, и ведь честные, у него золотая голова, взяли в зарубежную фирму по конкурсу. Так вот, как появились деньги – пропал покой. И эта… Как хотите, а русскому человеку богатство противопоказано, хоть сгори оно всё, я не пожалею.
– Ну, это сложный вопрос, – я не стала вдаваться в отвлеченные понятия. – Я бы на вашем месте считала, что девушка нацелилась не на мужа, а на имущество. Притом, что человек слаб, особенно мужчина, таких тонкостей не понимает. Вы должны ему помочь, а не обижаться.
– Как вас зовут? Извините, – спохватилась Людмила, стала искать визитную карточку и не нашла. – Хорошо, Катя. Знаете, Катя, я зря вам не верила. Ещё раз извините, вы действительно разбираетесь. Я голову сломала, про себя то с ним, то с ней говорила, у меня уже невроз начался, я ведь медик, соображаю. А вы мне чуть-чуть уже помогли, честное слово. Как-то сразу полегчало.
– А вас как зовут? – неискренне спросила я. – Людмила, так вот Людмила, скажу честно, я сыском занимаюсь очень редко, а в основном просто утешаю. Но квалифицированно, чтобы женщины посмотрели на свои горести по-другому, не комплексовали, а могли себе помочь сами.
После установления взаимного доверия мы с Людмилой попили кофе, обсудили дальнейшее сотрудничество и наметили план действий. Она пообещала смотреть в оба на предмет Кости Рыбалова, также странных и необычных происшествий, а я в свою очередь заверила, что немедленно дам знать, как прошел визит к сопернице.
Ту женщину звали Натальей, фамилии не было, в записной книжке мужа она значилась на букву «С». Телефон стоял на квартире у Раисы Адамовны Белик, жили обозначенные женщины примерно в моих краях, около метро Динамо. Людмила собирала сведения по крупицам, мучилась, понимая, что это неправильно, и не знала, что делать с информацией. К её чести следует заметить, что Людмиле ни разу не пришла в голову мысль набрать ненавистный номер и произнести в трубку угрозу или гадость. Она смутно понимала, что тем уронит себя невозвратно. Понятное дело, что невроз женщина заработала честно.
Тепло простившись с новой клиенткой, я попробовала толкнуться к деду, но напрасно, дверь никто не открывал. За моей спиной ещё не ушедшая Людмила заметила, что старик отчасти глух и слышит только то, что ему надо.
День близился к полудню, когда я покинула обследованные пространства и пошла концентрическими кругами вдоль Веерной улицы, пытаясь охватить расспросами имеющееся население. Признаюсь, энтузиазм довольно скоро иссяк, я делала опросы механически и легко мирилась с отрицательнной суммой