Мастер побега. Дмитрий Володихин
от него на время отлетела.
– Ну… то есть они у княгини Даны Гаруту в имении на Голубой Змее. Она приходится мне тетей по матери. Очень добрая женщина, правда, немного чудаковатая…
«И самый богатый человек во всей Империи. Все хонтийские рудники принадлежат ее семье».
– …вышла замуж за собственного управляющего рудниками, не из дворян…
Рэма кольнула в сердце одна неприятная мысль. Ведь он избавился от этой мысли еще в самом начале их знакомства с Даной! Но вот она опять всплыла: «Я-то какой еще дворянин!» Прадед отдал поместье за долги, дед пошел от бедности в священники, отец не верил ни в Бога, ни в беса, сбежал от деда, играл в карты, учился в Университете, оплачивая свое там пребывание картежными выигрышами, а потом сделался администратором на конном заводе в имении князей Гаруту. По большому счету, старшим над конюхами… или просто старшим конюхом. «Так сколько во мне дворянского? Название одно да еще диплом от уездного дворянского собрания. Если бы профессор Каан не был с отцом в одной университетской команде по гребле, не видать мне как своих ушей ни Университета, ни сегодняшнего дня. И уж точно не водить мне знакомство с Даной… Будущей баронессой Фаар», – все это промелькнуло в его голове со скоростью Южного экспресса.
– …но даже не это важно. В конце концов, после Ре-гентства все это… стало мягче… Он, представляешь, э-э-э… ну-у-у… м-м-м… он моложе ее на двадцать пять лет. Разве такой юный муж будет ее любить?
У Рэма отлегло от сердца. «Не это важно…»
– А… а… слуги? – слово «прислуга» он не желал выговаривать. По большому счету, его отец двадцать лет был в прислуге у семьи Гаруту.
– Егерь, кучер и компаньонка матери уехали вместе с родителями. Дворецкому я разрешила навестить сестру. Горничная включила горелку и делает вид, что не спит, ожидая меня. Но на самом деле давно спит. Мы ее взяли из деревни, и она привыкла ложиться рано. Если мне понадобится разогреть ужин, она встанет. Но мне не понадобится. А сторож выпустил собак и спит, даже не делая вида, что не спит. Отца-то нет. Если я позвоню, сторож встанет и откроет ворота. Но я не позвоню.
С этими словами Дана вынула из сумочки ключ и дважды скрипнула его бородкой в старинном замке. Открылась калитка.
«В моем городе их обворовали бы моментально. Столица…»
– А собаки? – спохватился Рэм.
– Они умные, – успокоила его Дана.
«И очень любят дурачатину», – подумал Рэм, делая первый шаг в сторону особняка.
Рэм взял Дану под руку, будто именно он защищал ее, а не наоборот.
Когда до крыльца с пандусом и балюстрадой оставалось не более десятка шагов, сзади послышалось шумное дыхание: «Пых-пых-пых!» – и скребот когтей по булыжнику.
– Не оборачивайся. Иди спокойно, – сказала Дана. Чудовище за спиной громко сапнуло и чем-то зазвенело. Бубенец у него, что ли, на ошейнике?
– Давай, давай сюда, Гача! Моя хорошая! Моя девочка! Хор-рошая собака…
Чудовище издало довольное поскуливание. Видно, Дана знает, где потрепать его для-ради удовольствия. Потом оно негромко зарычало пробным рыком.
– Гача, фу! Это свой, Гача!