Добровольная зависимость. Елена Барлоу
моё тело вдаль. Этот город и каждый камешек, знакомый мне здесь с малых лет, незримым жестом прощались со мной. Я не оставила здесь ничего, а город дал мне больше, чем можно было вообразить.
Под стук колёс, оглушённая порывами ветра, я слышала только один единственный вздох. Вздох города моего детства, похожий на похоронный стон органа в разрушенном монастыре: забудь нас…
Проводник силком оттащил меня от края, отпихнув к стене, затем закрыл дверь. Сквозь растрепавшиеся волосы я не могла различить его лица. Потом я просто стала оседать на пол, голова моя гудела, и дыхание словно прервалось. Я провалилась во тьму мягко, без боли, в первом в своей жизни обмороке.
Глава 7. В дороге
Открыв глаза, я не сразу осознала, проснулась я или очнулась от некоего дурмана. И первой моей мыслью было: неужели всё это было сном? Однако, полежав с минуту и привыкнув к звукам и запахам поезда, я поняла, что всё ещё ехала в Англию, в далёкий и чужой Бантингфорд.
Последующая минута принесла мне горькое осознание собственного поступка. Я могла и покалечиться, и умереть, возможно. Теперь же я лежала в купе первого класса, на левой койке, и постепенно приходила в себя. Медленно сев прямо, я увидела Готье, расположившегося на соседнем месте с книжкой в руках.
В купе царил полумрак, горела только лампа над правой койкой. Пришлось заглянуть за тяжёлые шторы, чтобы понять время суток. На горизонте, за пустыми лугами, мимо которых мы как раз проезжали, закат окрасил облака в красный с едва заметным оранжевым оттенком. Изредка мелькали одинокие станции и фонари ночных смотрителей.
Глубоко вздохнув, я уселась удобней и вдруг заметила, что корсет свадебного платья больше не стягивает меня. Как оказалось, его на мне вообще не было, а завязки декольте – практически распущены. Разумеется, я тут же принялась стыдливо прикрываться руками.
– … И для острых осколков, что остались от его сердца, и выплаканных слёз он сделал себе шкатулку. – Готье оторвался от чтения, посмотрел на меня и хмыкнул. – Неплохая рецензия на «Короля Лира», должен заметить.
Он повертел книгой в руке и лукаво улыбнулся.
– Издание с рецензиями и комментариями критиков. Думаю, ты помнишь тот момент. Если не ошибаюсь… «Вам кажется, я плачу? Нет, не заплачу я. Мне есть о чем рыдать… »
– «… но сердце прежде на тысячу обломков разобьется, чем я заплачу» [1], – процитировала я бесстрастно, разглядывая кружево на рукаве. – А я всегда любила шута.
– Да, славный малый. Он ведь отправился в бурю вместе с…
– Не собираюсь я говорить с вами о Шекспире! – огрызнулась я. – Объясните лучше, что с моей одеждой! Что со мной случилось?
Готье тут же нахмурился, видимо, неудовлетворённый моей реакцией, и я поняла, что вновь настроила его против себя.
– Всего лишь неприятное свойство юного организма – реакция на слабость, влияние духоты и скорости, – сообщил он мне, будто прочёл какую-то докторскую заметку. – Что