Осень несбывшихся надежд. Повесть. Валерий Казаков
что лишь меня касается
Я никому не передам.
Я чувствую себя красавицей,
Которую любил Адам.
Я чувствую себя сообщницей
Всех погруженных в полутьму.
Моя душа – её высочество,
Подвластна Богу одному.
У меня появилась мечта, познакомить брата с обыкновенной сентиментальной и доверчивой девчонкой, одной из тех, которые могут одарить поцелуем или пощечиной, но от чистого сердца. Одной из тех, которые не то чтобы уж очень некрасивы, но и красивыми не назовешь. И девчонка такая нашлась. Это была Маша Самарцева. Полногрудая, веселая, краснощекая пышка. Только брат ни за что не хотел обращать на неё внимание. Наоборот, он стал уходить на свидание с Соней часов в шесть вечера, а возвращался только после полуночи. Чем они занимались длинными зимними вечерами, я, конечно, не знаю, зато могу представить, сколько ещё унижений пришлось ему перенести. В общем, когда я вернулась после учебы домой и узнала, что он всё ещё не порвал с этой недотрогой, мне сделалось дурно. На мой взгляд, с годами Соня становилась всё более блеклой. Она как бы выцветала что ли, с красивыми русскими женщинами это бывает, вначале они как теплое парное молоко, а потом в лучшем случае – простокваша.
Саша был в это время на практике где-то в Вологодской области, обещался скоро приехать, но не приезжал, и я решила действовать. Я просто пришла к Соне в гости. Пусть попробует не примет сестру своего самого близкого человека. Кажется, так называют возлюбленных в любовных романах.
Соня оказалась дома, на кухне. Помню, меня удивило то, что Соня сама что-то готовит. Но она, действительно, готовила, и то, что она готовила, довольно привлекательно пахло. Она стояла возле плиты, на которой что-то жарилось, шипело и потрескивало. И ещё в тот раз меня поразила её мать – моложавая блондинка с пышными волосами, которая неожиданно выглянула из боковой двери, поздоровалась, посоветовала дочери долить куда-то масла и снова исчезла. Тогда я ещё не знала, что с этой женщиной свяжется так много странных обстоятельств жизни всего семейства Вагнеров, даже не успела её как следует рассмотреть. Мне только показалось, что она, пожалуй, слишком молода, чтобы быть для Сони матерью. Вот и всё.
Потом мы с Соней беседовали обо всем на свете. Я попробовала сыграть для неё роль подруги, что, по правде сказать, давалась мне с трудом. В какой-то момент Соня доверилась мне, принесла и показала свой новый костюм из мокрого шелка, модную заколку бабочкой с золоченым брюшком, маленькие часики на серебряной цепочке, которые подарил ей мой брат. Она весело щебетала возле меня, суетилась, старалась понравиться, а я всё никак не могла дождаться подходящего момента, чтобы спросить о главном. О том, есть ли у них какие-то планы на будущее? Что об этом говорит Саша? Что думает она? И когда, наконец, улучила такой момент – спросила, то услышала довольно странный ответ. Соня сказала:
– Я не принесу Саше счастья, мы слишком разные.
После этого она посмотрела