Белокурый. Засветло вернуться домой. Илона Якимова
не совершил он ничего, наносящего урон королевству Шотландии,
и во исполнение сего, и в подтверждение обещаний, своей рукой он подписывает настоящие статьи, в первый день мая, в год от Рождества Христова тысяча пятьсот сорок шестой.
Убежден, Валуа никогда не видел ничего наглей. Совершенно определенно эти статьи будут королем отвергнуты. Белокурый ухмыльнулся, отворяя песочницу, любуясь узенькой струйкой, заливающей свежий текст, его отличительное H, перечеркнутое витиеватой Е. Зато никто, в том числе, королева, не сможет сказать, что он не пытался примириться с нею – на условиях, особенно неприемлемых… превосходный акт маленькой, но довольно приятной войны – граф Босуэлл против королевского дома Стюартов. И, откинув сияющую голову на спинку кресла, он расхохотался, как смеется счастливый человек – первый раз за время ухода из Хейлса – а после перечитал последнее, жалея, что не с кем разделить изящество этого оскорбления короне: ибо никогда до сего дня не совершил он ничего, наносящего урон королевству Шотландии.
– Майк, – кликнул одного из своих пятерых, – возьми на дорогу у Хэмиша, и вперед. Пора бы им о себе напомнить…
Он не уточнил, кому, однако волна от брошенного камня поднялась, качнулась, понеслась, а после достигла и главной цели.
Шотландия, Стерлинг, Стерлингский замок, июнь 1546
Ибо никогда до сего дня не совершил он ничего, наносящего урон королевству Шотландии… Копия статей Босуэлла пришла в Стерлинг вместе с письмами короля Франциска в бумагах для посла де ла Бросса. Королева-мать перечитывала параграфы, не веря глазам своим, и жаркая кровь оскорбления и гнева заливала ее щеки, и холодом охватывало буквально на каждой фразе: а также порочащих ее слухов… мелкий пот в ложбинке спины под сорочкой. Никогда бы не поверила, что простая копия его письма может так взволновать, возмутить, испугать… стало быть, он и не намерен униженно просить прощения? Напротив, Патрик Хепберн, граф Босуэлл, желает личной войны с той, кого когда-то так пламенно обожал, если была хоть капля правды в его уверениях, и для этой войны, к сожалению, есть у него безотказное оружие. Видно, сам дьявол тогда водил рукой Мари, окуная перо в чернильницу. Если он обнародует обещание выйти за него замуж, скандал поднимется ужасающий, регент клыками уцепится за эту возможность навсегда скинуть ее на сторону… почему ж Патрик не показал само письмо? Королева не знала. Этот страх сводил ее с ума, одновременно подогревая ярость Гизов, бурлящую в крови. Порой особенно невыносимо быть женщиной в этом мире мужчин, и королева за неимением автора статей обратилась к его родственнику и в недавнем прошлом другу:
– Хантли, что это?!
Джордж Гордон с уходом Босуэлла потерял столь ценную боевую единицу, что готов был простить ему даже подзабывшийся за последними событиями скандал с Анабеллой.
– Полагаю, небольшой жест внимания от мужчины,