Ниихау. Последний гавайский остров. Romans Arzjancevs
отправился в Ниихау и, к большому облегчению Кука, присоединился к нему у побережья этого острова. К следующему утру, опять-таки из-за легкого ветра и затишья, которые начинались и продолжались весь этот день и следующую ночь, потоки «перенесли нас на запад в трех лигах от Онеухоу». Устав от неудачной игры, Игав приложил все усилия, чтобы вернуться в Атуи, и решил решить, сможем ли мы получить то, что хотели на другом острове» (Ниихау),» который был в пределах нашей досягаемости».
И так случилось, что 29 января 1778 года Ниихау вошел в исторический рекорд западного мира с кропотливыми наблюдениями Кука за его береговой линией, оптимальной привязкой, внешним видом и людьми. Он сразу же отправил «Мастера» на берег в маленькой лодке, чтобы озвучить берег и найти место посадки, где на берегу может быть пресная вода. К 10 часам утра Мастер Уильям Блай и его люди вернулись, чтобы сообщить, что «он приземлился в одном месте, но не мог найти пресной воды; и что по всему побережью стояла якорная стоянка». Тем временем Кук видел деревню, немного подветренную его положению. Несколько групп каноэ из Ni’ihauans, которые вышли, чтобы увидеть странные корабли, сообщили Куку, что в этой деревне действительно может быть пресная вода.
Гавайский язык, на котором говорят на «Atooi» и здесь на «Oneeheow», был настолько похож на таитянский, что Кук и его люди не испытывали особых проблем при общении. Воспользовавшись информацией ниихауанцев, Кук «сбежал и подошел к якору (перед деревней) в 26 морских водах, примерно в трех четвертях мили от берега». С этой якорной стоянки он зарегистрировал юго-восточную точку острова как находящуюся на расстоянии трех миль. То, что он считал другой крайностью острова, было, по его мнению, также на расстоянии двух или трех миль. Он отметил, что «остроконечный холм внутри страны, северо-восток в четверти на восток», и в месте, которое Кук описывает как «имел юг, 61 градус к западу, отдаленные семь лиг», было четкое представление о небольшом острове, который называли ниихауаны Тахура (Каула), которую Кук «открыл» накануне вечером.
Как только корабли Кука были поставлены на якорь, вышло полдюжины каноэ, принесших «несколько маленьких свиней и много ямов и циновок». Еще несколько каноэ пришли «без какого-либо другого объекта, кроме как посетить нас официально». Мужчины из этих каноэ присели на стол, пока Кук не попросил их встать. Женщины, которые сопровождали их, оставались в каноэ рядом с британскими кораблями. Эти женщины и девушки из Ниихау, согласно журналу Кука, вели себя «гораздо менее скромно, чем их деревенские женщины из Атуи». Они пели, бьющие время обнаженной грудью своими руками самым внушительным образом. Какие еще откровенные жесты они могли предложить, не описано.
Мужчины долго не оставались на борту, но «перед отъездом некоторые из них попросили нашего разрешения уложить на палубу прядь волос». Один Ni’ihauan, которому отказано во входе в порт оружейной комнаты, спросил, «если он должен войти, мы убьем и съедим его». Второй Ni’ihauan, услышав этот