Царские кудри. Владимир Силкин

      Дождусь усталого скворца,

      Прожившего и эту зиму.

      Но сам останусь без отца,

      Что жутко и непоправимо.

      С кем поделюсь своей бедой,

      Кому теперь открою душу?

      Скворец, охрипший, молодой,

      Меня не станет даже слушать.

      Скворцу сейчас не до меня,

      Он ждёт, когда родятся дети,

      А мой отец, моя броня,

      Скворечник ладил на рассвете.

      Сосны седые стонут

      Ночью над головой,

      Но охраняют кроны

      Сон беспокойный твой.

      И у крыльца не тает

      Белый душистый снег.

      Белок лишь не хватает,

      Как и тепла, на всех.

      Высохнут в красках кисти,

      Вызреет полотно.

      Глянешь, проснувшись, в высь ты,

      Оно или не оно?

      На полотне запляшут

      Ласковые глаза.

      Разве бывает краше

      Зимняя бирюза!

      Утро раскроет двери —

      Холст, а на нём звезда.

      Господи! Я не верю,

      Что ты со мной всегда.

      Он меня не знает даже,

      Только встретились – и вот

      Набросал в блокноте шаржи,

      Где перо моё поёт.

      Ну грустит, не это важно,

      Важен ракурс, важен свет,

      Важно, что листок бумажный

      Превращается в портрет.

      А кто-то делает карьеру,

      А кто-то свято чтит закон,

      А этот вот кричит: «К барьеру!» —

      И ставит жизнь свою на кон.

      Ну ставь её, пока не поздно!

      Чего над фактом размышлять?

      Чего ты ждёшь и смотришь грозно,

      Ведь страшно будет опоздать.

      Давай безумствуй, но во благо!

      Во имя чести и семьи.

      Перо вот это и бумага

      Сотрут сомнения твои.

      …Соперник бьёт, а пуля – мимо

      Летит, не задевая грудь.

      Как всё-таки необходимо

      Всей грудью вовремя вздохнуть.

      Абакан – река степная,

      Не вода, медвежья кровь.

      Тут явилась неземная

      Сумасшедшая любовь.

      Я в глазах её бездонных

      Утопал, всплывая вновь,

      Открывая, что бездомной

      Может быть одна любовь.

      Как она тепла хотела,

      Оглушённая тоской,

      И со мною в ад летела,

      А не в рай, искать покой.

      Чувства, вспыхнув с прежней силой,

      Обжигали душу вновь,

      И несла нас, и сносила

      Абакан – медвежья кровь.

      Холодно и темно,

      Тускло мерцает лампочка.

      Бабочка бьётся в окно,

      Бабочка.

      А на дворе апрель,

      А над кроватью рамочка.

      Стынет твоя постель…

      Мамочка!

      Скажете,