Апофеоз Судьбы. Арцви Шахбазян
бывает милой?
– Для того несчастного быстрая смерть была бы избавлением. Хотя… Эх, пустой болтовней занимаемся, – разозлившись на самого себя, сказал Фабиан.
– Да, треп, да и только, – согласился Эдвин. – Да только выбор у нас не велик. Придется молиться и ждать.
Они закрыли глаза и молитвой воззвали к Богу о спасении страдальца, о том, чтобы толпа, охваченная бесовским духом, отреклась от беззакония. Они испытали глубокую скорбь, которая молитвой вырвалась из груди.
– Творец неба и земли, Вседержитель. Ты – всему начало, От Тебя исходят истоки любви и смиренномудрия, всякое добро, что мы имеем, оно от обилия Твоей благодати, Господь. Нет и не может быть никакой тьмы в путях Твоих. Не дай народу заблудшему осквернить это место пролитием крови, не дай случиться страшной казни. Если в том есть воля Твоя, пусть сердца этих людей изменятся.
– Да устрашатся от дел рук своих нечестивцы! – молился Фабиан. – Разрушь полчище лукавое, да ввергнутся во тьму, из которой вышли! Благословен в Вышних Господь! Слава и хвала Тебе, милостивый Бог. Амэн.
Толпа ярилась, обвинения звучали все громче. Вскоре затаившимся на крыше братьям стало понятно, что мужчину обвиняли в убийстве. Он «убил волчицу – матерь лесов». Его довели до предсмертных мук из-за того, что он убил хищницу, спасая от нее свое стадо овец. Старики, которые яростно поносили замученного, были похожи на волхвов34, обезумевших от запаха крови.
Вся эта процессия была полна невиданной жестокости. Братьям пришлось лежать несколько часов на покрывшем крышу снегу, вынужденно наблюдая ужасную сцену расправы.
Фабиан был обескуражен, когда увидел в толпе пришедших на это зрелище дьякона. Его было трудно не заметить, ведь это был Фридеман Хофер. Большой рост позволил легко отличить его в толпе.
Эдвина охватил страх. Фридеман вел себя неестественно, притворно и этим сильно выделялся из толпы. Он повторял все, что они делали, но как бы нелюдимо, сторонясь от всех, и в это же время, присутствуя в ритуале. Видимо, его страх перед смертью был так велик, что он был готов на все, лишь бы язычники его не тронули.
Так они и пролежали до глубокого вечера, продрогли, но пути назад не было. Пришлось терпеть до конца и наблюдать за казнью воочию. И молиться – искренне, истово, понимая свое бессилие и осознавая свою наивность и глупость, когда отмахивались от рассказов и предостережений диакона.
Глава 4
Люди разошлись, только когда мрак ночи поглотил все огни. Эдвин Нойманн и Фабиан Сарто, дрожа от холода, скатились по нефу и побежали домой, чтобы согреться. Это был самый постылый день в их жизни. Всю дорогу Эдвин повторял одни и те же слова. У него получалось это от раза к разу то шепотом, то вслух:
«Он
ничего
не сделал…
…Бог совсем ничего не сделал…»
Фабиану нечего было на это ответить, он и сам многого не понимал.
«Почему Бог так глух
Волхвы – особый класс людей, пользовавшийся большим влиянием в древности. Это были «мудрецы» или так называемые маги, мудрость и сила которых заключалась в знании ими тайн, недоступных обыкновенным людям. В Евангелии от Матфея (2:1—11) упоминаются как мудрецы, пришедшие с Востока, чтобы поклониться младенцу Иисусу и принести ему дары.