Мотылек над жемчужным пламенем. Кэрри Прай
ровные вдохи.
Крик. Мама. Ток.
За выпивкой время летит незаметно, прошло уже больше часа, но я все равно не чувствую должного облегчения. Мне плохо. Выламывает кости. Дурно так, что кожа буквально кричит. Закрываю глаза и возвращаюсь в тот проклятый день.
Тогда ей снова стало плохо. Она попросила набрать ванну.
«Бедный мой мальчик» – повторяла она тогда, а не понимал в чем соль.
Я часто чувствовал себя плохо, недомогание было моим привычным состоянием. Мне изредка давали какие-то таблетки, а я не знал от чего меня лечат. С возрастом ко мне постепенно приходило осознание, что я медленно разрушаюсь. Мое тело буквально рассыпалось, болели органы, но в период ремиссии я стремительно восстанавливался и забывал о проблеме. Так повторялось ежегодно – это стало чем-то нормальным. Я жил по графику бешеной шкалы. То взлетал, то падал. То жил, то существовал. То любил свою мать, то желал ей смерти.
«Бедный мой мальчик» – слезливо повторяла она в тот день, а я ссылался на ее хмельное состояние.
Мне хватило сил опустить маму в прохладную ванну. Прямо в одежде. По ее бледному лицу стекали капли пота или это были слезы, я так и не понял. Ее лихорадило. Знобило. Она попросила нагреть воду.
«Сынок, пожалуйста…»
Через секунду на меня смотрела юродивая гримаса. Существо вернулось. В силу своей юношеской наивности я не придал этому большого значения, ведь монстр зачастую посещал ее тело. Но когда безобразное чудовище вцепилось в мою руку, то мне пришлось отрезветь. Оно говорило страшные вещи. Оно рассказало страшную тайну, а потом вовсе съехало с катушек.
«Нагрей мне ванну, мерзкий сученышь! – истерила оно. – Ты слышишь меня, выродок?! Мне холодно! Холодно!»
Я подскакиваю с кровати, но не потому что подобрался к самому страшному, а потому что в дверь постучали. Убрав со лба испарины, я иду открывать, уверенный, что увижу бабушку Дашу. Она передаст квитанции или угостит «селедкой под шубой», или же попросит перетащить стол из кухни в комнату, поэтому я не волнуюсь, но когда открываю дверь, то не признаю в гостье морщинистую соседку.
Напротив, эта гладка, как яблоко, и статна. На ней короткое платье и высокие сапоги, а из верхнего – скудная накидка на плечи. Чернильные волосы на контрасте с бледным лицом, они спутаны. Глаза прозрачны.
– Сигаретки не найдется? – с полуулыбкой спрашивает она.
На самом деле ей не нужна сигарета. Ей нужно кое-что другое.
Мы познакомились год назад, когда после очередной ссоры с отцом я курил на лестничной клетке. Она вышла из ниоткуда, попросила сигарету и представилась Джокондой. Я до сих пор не знаю ее настоящего имени, но откровенно говоря мне плевать. Она не разговаривала со мной, ни о чем не спрашивала, а просто отдалась мне возле грязного мусоропровода и так же молниеносно исчезла.
С тех пор Джоконда частый гость. Она такая же, как и я. Мы поняли это по короткому взгляду. Нам можно с друг другом все, что нельзя с другими. Все происходит