Мотылек над жемчужным пламенем. Кэрри Прай
ее с лестницы. Я хочу кое-что похуже.
– Отпусти меня, придурок! – запыхавшись, брыкается она. – Я всего лишь принесла домашнее задание!
– А я сказал тебе, что болен! – кричу я, вернувшись в реальность.
Она практически плачет, но продолжает улыбаться.
– Ты не говорил! Ты ничего мне не ответил!
– А ты сама не видишь?! – вырывается у меня.
Она затыкается. Моргает. Дышит. Моргает. Смотрит.
Почему она так смотрит на меня? Почему так смотрит?
– Просто дай мне уйти, – заикается она. – Дай уйти и все.
Русые пряди прилипли к ее взволнованному лицу. В глазах пляшут испуганные мотыльки. Мне хочется ее поджечь, как ту марлю. Уверен, пламя получится восхитительным. Мне хочется спрятаться от нее, как от той ванны. Уверен, она тоже этого хочет.
– Витя, пожалуйста…
Выдохнув, медленно ставлю ее на ноги.
Шатаюсь. Дышу. Кажется, немного стыжусь. Хотя нет. Это не стыд, что-то другое.
Ухожу и демонстративно хлопаю дверью.
Что ей нужно от меня? Зачем она так смотрит?
Глава#5. Варя
Я ядом капаю на раны,
А боль ревниво в вечной памяти храню.
Мне легче очертить фатальные изъяны,
Чем разукрасить черноту души твоей.
Мне легче разбудить покойника,
Чем увидеть страх в твоих фарфоровых глазах.
А ведь душа навеки беспокойная,
Умыта горечью, истерзана, она в колючих швах.
Последний учебный день второй четверти. Последний урок. География.
Самостоятельная работа. За окном снег валит хлопьями, он буквально укутал деревья в белоснежные одеяния, а густой туман превратил середину дня в наступающий вечер.
Отличная вдохновляющая погода.
В классе так тихо, что слышны щелчки тока в лампах. Олег Петрович задумчиво листает каталог с женской парфюмерией – выбирает подарок жене. Одноклассники нависли над своими тетрадями, старательно делая вид, что разбираются в широтах и меридианах, но на самом деле отсчитывают секунды до конца урока, ибо совсем скоро их ждет долгожданная свобода. Я же нахожусь в своем маленьком мире, где нет места веселью, но есть ямб и хорей, душа и рифма. Здесь невероятно уютно, но резко распахнувшаяся дверь, заставляет меня вернуться в реальность.
– Можно? – равнодушно интересуется Звягин, облокотившись о дверной косяк.
Его появление становиться неприятной неожиданностью, ведь я понадеялась не лицезреть его больше. Никогда. Впрочем, удивилась не только я.
– А вы у нас…? – спрашивает географ, поправив толстые очки.
– У вас? – слабо усмехается новичок. – У меня к вам аналогичный вопрос, ведь вы не представились.
Учитель ахнул, а я еще раз убедилась в его отвратительности. Ведь ясно как день, что парень нарочно плывет против течения. Его закинуло не в тот жизненный пруд, и он не скрывает своего недовольства. Все его манеры вызывающи, а повадки – хамские. И если я смирилась со своей