Этрусский браслет. Анна Соле
в себя и вспомнил весь ужас утреннего разговора. Торопливо натягивая джинсы, попутно подбирая слова извинения, он безумно желал только одного – хоть что-то поправить! Он почти вбежал в дальнюю комнату, но Марины там не оказалось. Тогда он начал обследовать квартиру. Как и прежде, в шкафу висела одежда Марины, стояли ее туфли, в коридоре лежала ее сумочка, которую они вместе недавно выбирали в дорогом магазине, но самой Марины не было нигде. А он даже не понял, что она ушла… ушла насовсем.
Он ходил по квартире и везде натыкался на ее вещи. Только когда во второй раз он зашел в ту комнату, где хранились ее книги, он обратил внимание на стол. На столе были аккуратно сложены деньги и несколько пластиковых карт, причем к каждой из них была приколота бумажка с написанным ПИН кодом, рядом лежали ключи от машины и квартиры и записка, на которой было написано лишь одно слово: «Прощай». И тогда Лучано понял, что все, это конец.
Он еще пытался что-то сделать, звонил, пробовал найти ее через знакомых, но безрезультатно – никто не знал где она, а ее телефон молчал. Потом Лучано стал разбирать Маринины вещи. Как вскоре выяснилось, она забрала только свои документы, несколько самых необходимых предметов одежды и книги. Причем самые дорогие, подаренные им книги, стояли на своих местах. Марина взяла лишь те, с которыми приехала к нему. Ей действительно не нужны были его деньги, а он совершил подлый и низкий поступок.
«Я подлец!» – сказал сам себе в сотый раз Лучано. Но не это было самое страшное. Больше всего на свете он боялся потерять ее. И даже мысль о том, что возможно, он больше не увидит Марину… убивала. Как с этим можно жить дальше?!
Он не знал ответа.
Автобус подъехал к остановке и Лучано вышел из него. Глядя себе под ноги и продолжая ругать себя, он шагал куда-то, не сознавая ни направления, ни местности. И лишь спустя минут двадцать он очнулся, осмотрелся по сторонам, но понять, где находится, так и не смог. Отыскав название улицы, Лучано догадался – это другой конец города.
Он решил не ловить такси и направился домой пешком.
Он шел в дом, где еще жила частичка Марины, но ее самой уже не было, и самое ужасное, что в ее уходе был виноват только он, он один.
В девять часов утра Марина ехала в электричке, идущей в аэропорт Фьюмичино. Она перестала плакать, лишь продолжала немного всхлипывать от душившей ее обиды и заставляла себя не думать о том, что произошло. Марина вспоминала Россию, и больше всего ей хотелось увидеть снег.
«Я так соскучилась по снегу!» – говорила она сама себе. – «Сейчас конец ноября и у нас уже все белое. Это непередаваемо красиво, когда снежные, пушистые шапки везде – на домах, фонарях, деревьях, а вокруг бесконечно-длинное, сияющее покрывало, на котором лежат голубые тени деревьев. Глаза слепнут от яркой белизны и невольно устремляешь взор вверх, в небо, а там, на голубом фоне плывут золотые купола церквей.
Господи, как же это здорово, когда ветви облеплены снежными хлопьями, мороз рисует узоры на стеклах, а из труб идет дым и пахнет чем-то родным, далеким и близким. И в морозном воздухе слышны нежные, властные, мелодичные