Собрание сочинений. Том 6. Евгений Евтушенко
больше
тем, что так случилось…
И не терявшийся
среди убийц,
хамья,
постылой славы
или ресторанства,
перед твоей растерянностью
я
сам растерялся.
Мне жестко отвечая,
как вралю,
ты защищаешь
красоту и юность,
но все-таки звучит:
«Я вас люблю», —
когда ты говоришь:
«Я не люблю вас».
Любовь растет на свалках,
в лопухах
застенчивым беспомощным растеньицем.
В ней так же,
словно в истинных стихах, —
растерянность.
Самоуверенность
есть признак фальши чувств.
Я растерялся до изнеможенья,
и я как будто заново учусь
и говорить,
и совершать движенья.
Все кажется тебе,
что в дверь стучатся.
Дай губы нареченные твои,
в отчаянье нечаянного счастья
растерянность
навеки
раствори…
Непонимание
Закон непонимания един
в России,
на Таити
и в Японии…
Я вас любил,
я так с ума сходил,
а вы не поняли.
Над вами любопытство верх взяло.
Ну что ж,
вы это удовлетворили
и отвернулись после от всего,
что мне дало невидимые крылья.
«Любимая! Меня вы не любили…»
Есенин, —
та же самая беда,
и стало небылью
все то, что было былью,
а может, было небылью всегда.
А вы?
А ты?
Что чувствовала ты?
А может быть, не чувствовала даже,
и роль сыграл
простой закон продажи
за воображенные цветы?
Но я надеюсь…
Робко, но надеюсь,
что ты была со мной так жестока
лишь потому,
что внутреннее детство
внушило относиться свысока.
Надеюсь,
что когда б тебе сейчас
я кинул слово,
беззащитно-подлое,
ты бы сказала:
«Я любила вас,
а вы не поняли».
Твои