Стрижи на рекой. Фаина Узенская
оника Стрижева, дочь нашего Васеньки. – Евдокия показала глазами на ребенка.
Из-под густых бровей Михаил внимательно посмотрел на вошедших:
– Сначала накорми, потом поговорим, девочку уложи, уже поздно, – и вернулся к оставленной работе.
Позже, когда ребенок заснул, Михаил вышел на кухню. Была душная летняя ночь. Евдокия закрыла окна ставнями и заперла калитку.
– Меня зовут Татьяна Кербс, я приехала из Саратова, – начала свой рассказ девушка. – Неделю назад от чахотки умерла мать девочки, Зинаида Хмелева.
Супруги перекрестились и продолжили внимательно слушать.
– Василий Стрижев и его жена Зинаида все эти годы пытались затеряться от властей. Они устраивались в разные театры, Зинаида играла там один, самое большее, два сезона, а потом они переезжали. Василий устраивался там же аккомпанировать на фортепьяно и писать музыку к спектаклям. Взяли себе сценический псевдоним Корсаковы, и никто не догадывался, кто они.
Четыре года назад, в Астрахани, Василий доверился молодому актеру, рассказал о себе, а тот донес на него. Не выдержав тяжести своего поступка, этот актер пришел к ним и во всем признался. Василий к тому времени знал, что Зинаида беременна, поэтому немедленно заставил ее уйти из дома. Его арестовали этим же вечером, но Зинаиду не застали. Она пришла ко мне, больше ей идти было не к кому.
В те годы мне только исполнилось четырнадцать лет. Чтобы выжить, я бралась за любую работу в театре. У нас с Зинаидой сложились дружеские отношения, и все равно она не сразу мне открылась. Сказала лишь, что Василия арестовали, я тут же собралась, и мы пошли на вокзал, где купили билеты до Саратова. Там у меня живут дальние родственники, они и приютили нас на первое время.
Вскоре родилась Вероника – в Николу Зимнего ей исполнится три года. Зинаида давала уроки музыки, а я, как обычно, пошла работать в театр. Болезнь подступила к ней внезапно, она проболела всего один месяц. Перед смертью взяла с меня клятву, что я отвезу девочку к вам. Ее мучила мысль, что никто не расскажет Веронике, кто были ее отец и мать, какие у нее корни. Я выполнила просьбу Зинаиды. Вот, пожалуй, и все.
Супруги внимательно слушали Татьяну. Лицо Михаила было непроницаемо, мимика же Евдокии выдавала сильное волнение. Выслушав до конца, Михаил задумался. Повисла долгая пауза, которую никто не решался нарушить.
– Девочка останется здесь, – спокойно произнес казак. – Я все думал, как бы нам объяснить ее появление. Выдадим за ребенка, подброшенного матерью, спасающейся от голода. Мы ее удочерим и дадим фамилию Стрижева.
Татьяна повеселела и передала узелок, в котором были дорогие сердцу Зинаиды личные вещи. Несколько золотых украшений, фотография юных родителей Вероники и конверты с письмами. Все это Евдокия забрала, чтобы надежно спрятать.
– Татьяна, а куда направляешься ты? – поинтересовался Михаил. – Ты должна понимать, что если узнают имя девочки, то не пощадят нас всех. Я-то смерти не боюсь, слишком много пришлось ее видеть, но теперь на моих руках ребенок.
– Я поеду дальше, в Оренбург, буду жить в семье своей старшей сестры Ксении. Прошу вас мне довериться, я любила мать девочки и страшно привязана к маленькой Веронике. Мне совсем не хочется расставаться с ней, но я дала обещание умирающей Зинаиде. Никто не узнает ее историю, клянусь. А теперь мне пора уходить. – Таня встала, и хозяева проводили девушку до калитки.
Михаил и Евдокия Стрижевы слыли в Лещинске первоклассными портными, в заказчиках у них недостатка не было. Мастерство спасало семью от репрессий и в новые времена. До революции они жили в собственном доме в центре города, но сейчас все эти здания национализировала Советская власть, и в них размещались различные учреждения. Они купили себе крохотный деревянный домик с садом немного в стороне от центра, ближе к реке, и зажили очень замкнуто. Михаилу не было еще и сорока лет, Евдокия была на несколько лет моложе. Своих детей у супругов не случилось, Евдокия очень переживала из-за этого в молодости, но теперь супруги жили друг для друга.
Михаил не зря боялся, что кто-то прознает тайну девочки. Его брат, Денис Стрижев, был казачьим полковником, всю гражданскую войну воевал на стороне белых: сначала в Лещинске, потом где-то на Дону. Рядом с ним все это время был его единственный сын, Василий. Михаил почти десять лет ничего не слышал о брате и племяннике. Последний раз их видели казаки на Каспии, в районе Гурьева, они пробирались на Дон. Дальше следы терялись.
Михаилу была хорошо известна и семья Зинаиды Хмелевой. Ее отца, миллионера Александра Хмелева, знал весь город. Ему когда-то принадлежали здесь многие здания, лабазы, промыслы, магазины. Это был король города, с которым советовался войсковой атаман. Большей частью он жил за границей, появляясь в Лещинске наездами. В свой последний приезд, уже во время войны, направляясь по делам в Персию, Михаил завез в город единственную дочь, юную Зинаиду. Здесь-то она и познакомилась с молодым казачьим офицером Василием Стрижевым. Между ними вспыхнула любовь, и Зинаида уговорила отца разрешить ей остаться погостить. Хмелев не смог отказать любимой дочери, но он не предусмотрел, что события начнут развиваться