Реальный нуар. Елена Оронина
кажется. А папа без него плов вообще не ест. Когда он попадает ко мне в тарелку, у меня вяжет во рту и болит челюсть, и у мамы тоже. Ядовитый чёрный барбарис.
Жора со смехом стал декламировать:
– Ядовитый чёрный барбарис, ты – гроза девчонок и актрис. Вообще «ядовитый чёрный барбарис» звучит глупо, наивное словосочетание. Как будто «Нет лучше угощенья, чем Жорж Бормана печенье».
Девчонки рассмеялись.
Аня еле вымолвила сквозь хохот:
– Жорик собирает все изречения, где узреет своё имя. В каком старом сундуке ты откопал господина Бормана, кондитера? Фраза совсем не наивная, тебе кажется.
– Ане нравится такая речёвка, рад слышать. Я нашёл на чердаке давние журналы. – Дом их был старым, послевоенным. – Статьи о дореволюционной рекламе с примерами, где одессит Жорж Борман предлагает печенье почтеннейшей публике.
– О брат, пусть знают все! Татьяна, замри, ляг удобнее. Жора сочиняет стихи! Хорошо, что тебе некуда упасть. Он мне все уши прожужжал о созвучиях, и обо всём правильном и неправильном, что случается в стихосложении.
Танюша заудивлялась:
– А мне нравится созвучие, созвучие на славу, всем созвучиям созвучие! Ядовитый чёрный барбарис. Немного похоже на "рытый бархат в серебристых кружевах", и пусть отдаёт галантерейным магазином, как сейчас же придумает Жора, чтобы меня позлить, но звучит не обыденно. Хотя бы не обыденно, не скучно! – Таня к концу тирады заинтересовалась уже проявившимся загаром на собственном теле. Сдвинувшаяся на плече бретелька обнаружила под собой светлую полоску. Помолчав от этого открытия, в следующую секунду она перевела взгляд на Жору и продолжила: – К тому же это правда, про яд. Вот когда напишешь что-нибудь стоящее, тогда будешь правила устанавливать, – и будто бы сердито кинула в него маленьким камешком.
Со стороны поселкового пляжа к ним двигалась странная фигура – заросший мужчина чуть ли не в отрепье. И был уже от них в двух шагах.
– Кто это? – Таня мало кого знала в посёлке.
Жора тихо, не глядя в сторону бродяги, ответил:
– Качбинов. Качбин, он недавно вышел из тюрьмы. Не смотрите в его сторону, сейчас прицепится – дай то, дай это.
Аня отвернула голову к морю:
– Брат со всеми знаком.
Заросший в отрепьях, хмуро их оглядев, продефилировал мимо.
Качбин. Вот так имечко. Тоже созвучие.
Отец приехал вечером. Стоял на крыльце, ждал её.
– Папа!
И побежала к нему обниматься, во двор, мимо чёрного барбариса. Мать добралась с работы уже затемно, смотрели они с отцом друг на друга отчуждённо, Танюша расстроилась, как часто с нею случалось в последнее время. И, ночью, открыв окно и различая окрестные горы в безлунном свете – светило то ли яркое небо, то ли невидимое ей электричество, с ежесуточным потрясением глядя на сияние звёзд, в спальне родителей Таня ощущала только тишину.
Утром