«Чайка». Комедия заблуждений. Майя Волчкевич
до «Чайки» – в «Скучной истории». Ее героиня очень напоминает Нину Заречную, когда искренне верит в то, что «театр – это сила, соединяющая в себе одной все искусства, а актеры – миссионеры… И никакая публичная деятельность не может доставить такого наслаждения и удовлетворения, как сценическая».
Грим с лица её кумира, Тригорина, не стерт для Нины даже после того, что она пережила. «Он не верил в театр, всё смеялся над моими мечтами, и мало-помалу я тоже перестала верить и пала духом… А тут заботы любви, ревность, постоянный страх за маленького…».
Смерти ребенка, обманутого доверия, неверия в талант Нины, всей грубости жизни оказывается мало, чтобы осознать, что сделал – «от нечего делать» – нетеатральный незлодей Тригорин. «Я люблю его. Я люблю его даже сильнее, чем прежде… Сюжет для небольшого рассказа… Люблю, люблю страстно, до отчаяния люблю». Психологически чувства такой натуры, как Нина, изображены с абсолютной точностью. Такая полная глубокого страдания слепота указывает на невозможность «держать себя в струне», быть вне драматических сюжетов, разыгрывая их лишь на сцене, как Аркадина. И одновременно уводит в сторону от пути, когда пережитые страдания, ошибки переплавляются в зрячесть души, а утраченные иллюзии позволяют обрести себя в жизни и, возможно, в творчестве.
Почти одновременно с «Чайкой» Чехов пишет рассказ «Дом с мезонином». Главный герой этого рассказа, художник, ощущает свою жизнь как праздную. («Стыдится и боится своей праздности» и Треплев). Посещение живописной усадьбы Волчаниновых, беседы с наивной семнадцатилетней Женей рождают у художника иллюзию иной, не праздной, но праздничной жизни.
Здесь чудится убежище от скуки, бестолковости жизни и родственная душа, которая поймет художника. Стоит сравнить тригоринское: «Любовь юная, прелестная, поэтическая, уносящая в мир грёз, – на земле только она одна может дать счастье!» – и мечты героя рассказа «Дом с мезонином»: «Я нравился Жене как художник, я победил её сердце своим талантом, и мне страстно хотелось писать только для неё, и я мечтал о ней, как о своей маленькой королеве, которая вместе со мною будет владеть этими деревьями, полями, туманами, зарею, этою природой, чудесной, очаровательной…».
Усадьба Волчаниновых, её «маленькая королева» Женя, живописное озеро, Нина, которая выросла здесь и знает «каждый островок», декоративное имение Песоцких и Таня, героиня «Черного монаха», – все они на время оказываются для героя (художника, писателя или магистра философии) мечтой, «принцессой Грёзой», обещающей избавление от скуки и пошлости жизни. Тем более, что героиня видит в своем избраннике человека необыкновенного, великого, прекрасного.
Трудно устоять перед таким светлым наивным обожествлением, или душа художника вечно готова к мечте об искусственном рае, сулящем забвение. Не столь важно, будет ли счастье с «маленькой королевой» отнято судьбой или всё же «принцесса Грёза» приедет к своему великому избраннику в Москву и остановится в «Славянском