Тени между нами. Триша Левенселлер
факта, что убийца во дворце?
Каллиас с подозрением смотрит на меня поверх кубка.
– Ты – мой шанс получить признание, помнишь? – говорю я. – Без тебя у меня ничего нет. Ни вечеринок, ни уважения. – Разумеется, пока я не завоюю последнее самостоятельно. – Никому не позволю тебя убить. Я хочу помочь.
Он кивает, как будто доволен моим ответом.
– Я думаю, что причастен кто-то из совета. Если меня не станет, прямая линия наследования прервется. Совет будет управлять империей бесконечно, пока не появится новый суверен. У меня много троюродных братьев. Им придется сражаться за власть. И еще наверняка был какой-то дворянин или член охраны.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что в ночь смерти покойных короля и королевы дворец был заперт. Внутрь проникла группа крестьян-бунтовщиков, и разразился хаос. Никого, кроме знати, не пускали в убежище, где спрятались мои родители. Когда комнату открыли, нашли их тела.
– А где был ты? – спрашиваю я.
– В другом крыле дворца. Играл с сыновьями аристократов. Когда явились стрелки, нас доставили в другую безопасную комнату.
– Но не стрелки добрались до короля и королевы?
– Нет. Бунтовщиков переловили до того, как они достигли покоев. То была уловка, чтобы отвлечь внимание. Кто-то впустил их, а сам убил моих родителей.
Воцаряется тишина. Ни Каллиас, ни я больше не прикасаемся к еде.
– Ну и тему для разговора мы выбрали, – наконец говорит он. – Не желаю нагружать тебя своими проблемами. Но ценю твое желание помочь. Однако тебе не о чем волноваться.
– Я твоя подруга, и конечно, тебе хочется поделиться переживаниями?
Он не отвечает, словно одно лишь упоминание проблем вынуждает его сразу же заняться их обдумыванием. Поняв, что потеряла внимание Каллиаса, я перехожу на непринужденный тон:
– Похоже, совет купился на нашу уловку.
Успеваю лишь моргнуть, а тени вокруг него уже посветлели, превратились в едва заметную дымку и перестали тревожно вихриться.
– Да. Все совещание только и делали, что поздравляли меня.
– Итак, они меня одобрили? – Неужели Икар отбросил свою подозрительность?
– На данном этапе они одобрили бы любое существо, в принципе способное выносить ребенка. Даже не стали ворчать насчет твоей эксцентричности.
– Это какой?
– Твоих нарядов, – с улыбкой уточняет Каллиас.
– Едва ли справедливое замечание от человека, одетого в тени.
– У меня под тенями все совершенно прилично.
– Будто кто-нибудь смог бы заметить. Ты выделяешься везде, точно искра в темной комнате. А вот мне приходится привлекать к себе внимание.
– Больше нет. За тобой ухаживает король. Одно это делает тебя самой популярной девушкой в мире.
8
На следующее утро мне доставляют новую партию писем. По большей части очередные приглашения на обеды, балы и банкеты. Но одно письмо выделяется. Оно от отца.
Дорогая Алессандра!
До меня дошли слухи, что