Кваздапил. Наявули. Петр Ингвин
выводов.
С Машей вопрос решился легко, но мама категорически отказывалась отпустить ее со мной. «Она еще маленькая!» «Она уже большая, и с ней что-нибудь случится!» «Это же Северный Кавказ! Ты что, не понимаешь, что такое Северный Кавказ?!»
Мама напирала на то, что уехать из Дагестана они с папой решили именно из-за родившейся дочки. Я отвечал, что времена изменились.
– Но люди-то не изменились! – кипятилась мама.
Моя причина – поездка, после которой я разрешу говорить о свадьбе и внуках – сыграла роль, возражения стали менее эмоциональными. И все же: «Ну, подумай сам: Машу – на Кавказ?!»
– Я не выпущу ее наружу, – убеждал я. – Нам в Дагестан только заехать и выехать, мы даже останавливаться нигде не будем.
Знала бы мама, что Маша без всяких Дагестанов приключений на свою середину нашла столько, что на язык просились отнюдь не литературные выражения.
Об этом следовало молчать.
Я упорно стоял на своем: не выпущу, защищу, Кавказом дам полюбоваться только из тонированного окошка.
Папа занял практичную позицию. Понимая, что мы с Машей уже все решили и мнение родителей нас интересует чисто информативно, он просто взял с меня слово, что действительно не выпущу сестренку из машины.
Затем папа со смирившейся мамой долго объясняли, что на Кавказе можно и чего нельзя. Часть рассказанного повторяла слова Гаруна, часть устарела – жизнь в Дагестане стремительно менялась. Мы с Машей слушали и кивали.
Когда начались сборы, вещей у Машки набрался полный чемодан.
– Покажи, – потребовал я.
– Будешь в моем нижнем белье копаться?
– Только в верхнем.
Машка поджала губы и откинула крышку чемодана.
Я мысленно схватился за голову. Целый ворох купальников, топиков, шортиков… Сестренка хотя бы понимает, куда мы едем?
– Бери джинсы, кофту с длинными рукавами, и у мамы попроси темный платок.
– Носовой? – хмыкнула Машка.
– Шаль. Чтобы закрывала с головой и с плечами или чтобы можно было завернуться в него. Обувь – никаких туфелек, вьетнамок и босоножек, мы не на пляж едем.
– Зверь и садист.
Вместо ироничного ответа, с которого началась бы привычная веселая пикировка, я хмуро бросил:
– Головой иногда не только есть надо.
У меня вещи поместились в рюкзак: купленный для последнего участка пути черный костюм «Адидас» с белыми полосками, новые кроссовки, пара футболок (одна – тоже новая), носки, трусы и плавки. Плавки оказались в списке вещей не потому, что понадобятся, а из-за малого веса. Лучше подстраховаться, чем в нужный момент оказаться в глупом положении.
В дорогу я решил надеть потрепанный спортивный костюм с отвислыми коленями, в котором ходил дома, и старые же, дышавшие на ладан, кроссовки. Потом все это можно выбросить. В новую жизнь – с новыми вещами. Хороший лозунг. Главное, не перепутать: это вещи подчеркивают и украшают новую жизнь, а не жизнь станет другой, потому что появились новые вещи. Сколько судеб сломано, потому