Проекция реальности. Никита Зайков
под руку бумажку, переворачиваю. Отодвигаю подальше тушь, мази, губную помаду, чтобы освободить место, так как не выношу беспорядка. Мои локти на столе и голова занята планом. Срочно необходимо структурировать шаги, которые помогут избежать плачевного конца.
Не сатанисты ли запудрили ей мозги? Нет! Зачем им это нужно? Мало ли кто ходит около Троице-Сергиевой лавры в поисках доверчивых или отчаявшихся людей, чтобы загипнотизировать их своей ложью и вытащить деньги из дома. Деньги – это более вероятный мотив! А кто мог указать именно на неё? Только тот, кто давно её знал. Вероятно, подруга и заварила кашу. Ручка опускается на лист и выводит быстро пункты расследования:
1) Расспросить Иру.
2) Приехать туда, где мама провела ночь.
3) Расспросить тех, с кем она контактировала, чтобы узнать, говорила ли правду Ира.
Или я не хочу верить в то, что не обращал внимание, как она медленно шла к сумасшествию? В любом случае надо проверить все варианты, а потом делать выводы. Сатанисты… Ух, ненавижу!
Просматриваю ещё раз записи. Что-то определённо упущено. Как бы работала полиция? Определённо, проверили бы сначала телефон! Хожу по комнате. Если бы было поблизости зеркало, то в нём отразился бы мрачный и уставший человек, которому придётся заниматься ерундой в Новый год. Занавески закрыты, поэтому сумрак опустился не только на мою душу.
Возникает дилемма: сообщать или нет сестре о происходящем, зная, что ей будет абсолютно наплевать. Совесть не позволит промолчать. Так сказать, инструмент Бога на грешной Земле заставляет набирать номер на протезе и слушать гудки. Не берёт! Второй раз я тыкаю пальцами по тем же цифрам, и раздаётся недовольный голосок сестры:
– Что надо? Я долго говорить не смогу, на пляже дождь пошёл.
– С мамой беда…
– Дам совет: всегда бери с собой зонтик зимой. Я понимаю, что не покупаться, но можно просто полежать около моря. Глобальное твоё потепление!
– Ты слушаешь вообще?
– Да, однако у меня интереснее история.
– Я всё же скажу!
– Как хочешь.
– Она в психиатрической больнице. Нервный срыв.
– Не послушаешь про то, какая на вкус Pina Colada?
– Нет, конечно.
– Пока тогда, братец.
– Пока.
Продолжаю копать дальше. Порывшись в сумке мамы, из внутреннего кармана я достаю голографическую пластинку, которую подарил ей год назад. Объёмное изображение показывает кучу пропущенных звонков от меня, но они не цель, поэтому я их пропускаю. Чуть ниже идут подряд звонки от повторяющегося номера. Я вижу его в первый раз, и эта зацепка уже весомый прорыв. Мне даже начинает нравиться, чувствую себя Шерлоком Холмсом, идущим по следу преступника. Звоню. Мне, как я ожидал, отвечает Ира. Весьма предсказуемо, если учесть, что это имя я стал в последний месяц слышать чаще от мамы, чем своё. И с чего вообще она снова завела дружбу с ней? Они не общались, наверное, лет пять.
– Алло,