Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы. Григорий Ширман

      Медом месяца стоялым

      Льет затишье во всю мочь.

      Кто один под одеялом,

      Не дыши ты в эту ночь.

      Жил безумец Пирауи,

      Был он властно обнажен,

      Властно пил он поцелуи

      На волнах душистых жен.

      Он в пустыню с ними съездил,

      Где синеть боится Нил.

      Там запястьями созвездий

      Он Изиду задушил.

      Планету пенную качает,

      И якорь лунный в синеву.

      И льются стаи звездных чаек

      И бурю сумрака зовут.

      Уйти нельзя от качки лютой,

      Волна от сумрака пьяна.

      И пену льет на дно каюты

      Окошко круглое – луна.

      Опять она, опять такая ж

      Пшеничная, гримаса та ж.

      Влюбленно плечи облекаешь

      Ты, облак – легкий трикотаж.

      Заря, что парус старой шхуны,

      И холст холодный пожелтел.

      И рвет с утесов якорь лунный,

      И облака утесы те.

      Не мудрено певцу пророчить.

      С времен царей заведено

      Сидеть на черных плитах ночи

      И пить грядущее вино.

      Веселье будет, говорю вам,

      Взойдет в столетьях белый мед.

      Яйцо рассвета желтым клювом

      Цыпленок солнца проклюет.

      Как сон, забудут черноземы

      Сохи широкие ножи.

      К мирам-соседям подойдем мы,

      Табак земной чтоб предложить.

      Сойдет звезда сырая на ночь

      К цветку сырому на кровать.

      И, как Макбет, Иван Иваныч

      Весь мир не будет проклинать.

      Вот будет праздник миру дан-то!.

      И, не суля мирам беду,

      Поэты, помрачнее Данта,

      На фарсы живо перейдут.

      Дней скрипучих обоз

      На закатах буланых.

      Ночи волос оброс

      Снеговыми иглами.

      Человечества кладь

      Синь копает степную,

      Где кострам лишь пылать,

      Где курганы тоскуют.

      Снится возчикам сон,

      В даль закатную тянет.

      Месяц был колесом,

      Полумесяц на сани.

      Лишь бы тронуть рукой

      Горизонт, как резину.

      Но ни тот, ни другой,

      Каждый снова раздвинут.

      И плетутся века

      По пути – бездорожью…

      А в созвездьях тоска

      Журавлиною дрожью.

      Зори – груды кирпичей,

      Луны – черпаки с известкой.

      Меж бревен суток остов чей

      Стеной просвечивает звездной?

      Строф