Мальчик глотает Вселенную. Трент Далтон
прикрепляет списки покупок на холодильник. Он отпивает белого вина из бокала. Да, точно – теперь я уверен, что это наш местный депутат. «Стивен Бурк – ваш местный лидер!» – утверждают календарики. Стивен Бурк, по правую руку за столом от Титуса Броза, «нашего местного дилера».
От того, что Титус Броз напоминает мне кучу костей каждый раз, когда я вижу его – а это только моя вторая встреча с ним, – у меня мурашки бегут по спине. Сейчас он улыбается мне, и улыбается маме, и улыбается Августу, но я не покупаюсь на улыбку этого фисташкососа ни на секунду. Не знаю, почему. Просто чувствую нечто спинным мозгом.
В первый раз я увидел Титуса Броза два года назад, когда мне было десять. Лайл повез нас с Августом на роликовый каток в Стаффорде, но по пути ему нужно было заскочить на работу в Моруку, чтобы починить неисправный рычаг на формовочном механизме, отливающем искусственные руки и ноги, за счет которых оплачивались белые костюмы Титуса Броза. Это место раньше было старым складом, до того, как его перестроили в современное производственное предприятие полного цикла «Человеческое прикосновение». На территории находился здоровенный алюминиевый ангар размером с теннисный корт, с гигантскими потолочными вентиляторами для борьбы с невыносимой жарой внутри раскаленного солнцем металлического корпуса, наполненного тысячами искусственных конечностей – на крюках и на полках, вдоль которых суетились формовщики, придающие им очертания человеческого тела, и механики, вкручивающие винты в поддельные сгибающиеся колени и фальшивые сгибающиеся локти.
– Ничего не трогать! – приказал Лайл, ведя нас мимо бесконечных ног, выстроившихся в ряд, как труппа «Мулен Руж», чудесным образом исполняющая канкан без своих торсов. Мы прошли через ряды подвешенных на крюках к потолку рук, которые касались моего лица, когда мы сквозь них пробирались, и я представил, что это руки мертвых рыцарей короля Артура, насаженных на торчащие в земле длинные копья, и их руки тянутся за помощью к Августу и ко мне, но мы никак не можем помочь, потому что Лайл велел нам ничего не трогать, даже протянутую руку великого сэра Ланселота дю Лака. Я видел, как эти руки и ноги оживают, тянутся ко мне, хватаются за меня, пинают. Тот склад был концом сотен плохих фильмов ужасов и началом сотен ночных кошмаров, которые мне еще предстояло пережить.
– Это ребята Фрэнсис, Август с Илаем, – представил нас Лайл, проводя в кабинет Титуса Броза в задней части склада. Август был выше и старше, поэтому вошел в кабинет первым, и именно Август покорил Титуса с самого начала.
– Подойди поближе, юноша, – сказал Титус.
Август взглянул на Лайла в поисках поддержки и подсказки, как отвертеться, но Лайл ничего такого не сказал, а просто кивнул Августу, намекая, что следует быть вежливым и подойти к человеку, благодаря которому на нашем столе каждый вечер мясо и три вида овощей.
– Дай мне руку, – произнес Титус, сидящий на вращающемся стуле за антикварным