Сталин летом сорок первого. Николай Шахмагонов
и предписание в Одессу, город у моря.
– Урр-ра! – дружно закричали дети. – На море, на море!
– Ну, Одесский военный округ – это ещё не значит, что море. А пока впереди море, – сказал он детям. – Так что начинайте собираться.
Дети, сын и дочка, семилетние Василёк и Танечка, родились двойняшками и росли на радость родителям, души в них не чаявшим.
Для них путешествие в отпуск – событие! Море только на картинках да в кино видели! А тут – целый месяц. Прежде отдыхали у бабушки с дедушкой на Волге. Посохову летом редко удавалось получить отпуск. Лишь время учёбы в академии – исключение, да только детки маловаты были, чтобы с ними пускаться в дальние путешествия. Одно дело добраться до родителей жены, где при переводе на другое место службы можно их на какое-то время и оставить. Вот и теперь так порешили, что на этот раз жена побудет с детьми в Старице. Время сложное, лето может быть жарким – он имел в виду сплошные учения, полевые выходы, да и не только… Ему ли не понимать, что грозой пахнет в воздухе.
Жена Антонина Ивановна, настоящая русская красавица, светловолосая, голубоглазая, несколько располневшая после родов, что, впрочем, только добавило привлекательности – ну просто кровь с молоком, – всегда весёлая и жизнерадостная, теперь часто печалилась. Предстояла первая долгая разлука, и она постоянно заговаривала о том, что готова к любым испытаниям, и очень просила как-то всё решить вопрос поскорее, до сентября – то есть до начала учебного года. Она, школьная учительница, хотела начать новый учебный год на новом месте службы мужа. Но за всем этим стояло прежде всего нежелание долгой разлуки.
Посохов как будто бы соглашался, хотя не слишком он верил в мирное и спокойное начало нового учебного года. Он повторял одно и то же, разве что для успокоения жены:
– До конца лета, как и решили, поживёшь у родителей, а как устроюсь, приеду за вами. Сразу всех и заберу.
У Посохова никакой родни, кроме жены и детей, не было.
Кто он и откуда родом, сам толком не знал. Детдомовский. Помнил лишь, что мать звали Анной, чаще Аннушкой, во всяком случае, так называл её барин, в поместье которого она служила по дому. Даже отчества матери в памяти не осталось.
Родился, по всей вероятности, в помещичьей усадьбе. Кто был отец, ему никто и никогда не рассказывал. Стоял помещичий дом на возвышенности, с которой хорошо были видны церковь Спаса и всё село Спасское. Открывалась с высокого крыльца широкая пойма реки Теремры с затонами, которые звались Тихими. От них, должно быть, и деревня, примыкавшая к селу, именовалась Тихими Затонами.
Помнил смутно, что был у помещика сын Алексей, который приезжал на каникулы сначала юнкером, затем офицером. Привозил из города подарки, с удовольствием играл с ним, рассказывал всякие военные истории. Перед самой войной сын помещика женился на дочери местного священника – отца Николая. Ну а потом началась Первая мировая… Алексей ушёл воевать, но после войны, когда грянула революция, больше уже в усадьбе