Четыре жезла Паолы. Алла Гореликова
не помешает?
– Не. – Ильда мотнула головой. – Молча скучно.
Девочка работала ловко, быстро. А вот бывшему подпаску тонкий ножичек явно был не по руке, Эд сопел, высовывал кончик языка от усердия, и все равно получалось хуже, чем у Ильды.
– Некоторые считают, – продолжала Паола, – что гномы пользуются тупостью великанов, используя их на тяжелых работах. Но если было бы так, они не брали бы великанов в войско, верно?
– А берут?! – изумился Эд.
– Еще как. Знаешь, я думаю, они очень даже умны, но как-то по-своему. Так, что нам не понять. Может, им просто неинтересно то, о чем привыкли заботиться люди.
Зато магия дается им чуть ли не от рождения. Правда, не такая магия, какой пользуются люди. Силу им дает не Небо, а Земля.
– Ну, понятно, – кивнула Ильда, – камень – это ведь земля и есть.
Сообразительная девочка, отметила Паола, надо будет Ольрику похвалить. Подумав об учителе, вспомнила, как он рассказывал о магии разных народов им, только пришедшим в гильдию девчонкам. Улыбнулась: наверное, что-то такое Ольрик и имел в виду.
– У гномов вообще с магией свои отношения. Совсем не как у нас. Мы верим в чудо как благостный дар Небесного Отца, а их магия основана на мудрости рун. Что им Небесный Отец, у них и боги-то другие. Там, где для нас важна вера, они ценят знания. Но самое интересное, – Паола помедлила, совсем как медлил перед самыми важными словами урока Ольрик, – самое интересное, что оно работает.
– Без веры? – ухватил противоречие Эд. Тоже неглупый малый, отметила Паола. Поддразнила:
– С верой в знания.
Разговор оживился, пошел скакать и петлять, как заяц: вера, знания, Небесный Отец людей и боги гномов, магия Неба, Земли и Воды, а заодно уж – и Смерти, а тут уж как было не припомнить темную странницу, сманивавшую Ильду… Так и не заметили, как вечер настал. И только засыпая, Паола вдруг подумала: пожалуй, после начала войны это был самый хороший день.
А утром провожали Джатту. Проводили наспех, чуть ли не на бегу: обнялись, пожелали удачи, прошептали благословение вслед… Куда пойдет, она не сказала даже подругам. Ее спутник прятал лицо за шарфом, а глаза – за низко падающими прядями белых волос, и стоило лишь на миг отвести от него взгляд, как казалось – его тут и нет вовсе. «Ассасин», – шепнула Паола Ойке. Та сжала ладонь подруги: «Значит, опасно».
– Будет еще опасней, если станете о том болтать, – прошелестело над ухом.
– Благослови тебя Всевышний, – чуть слышно ответила Паола.
– Спасибо, дева, – усмехнулся опустевший воздух. Плащ ассасина мелькнул за воротами, Джатта обернулась, махнула подругам рукой…
И ушла.
Ойка уткнулась Паоле в плечо. Она не плакала, они обе не плакали, просто стояли, обнявшись, молча, предчувствуя скорое расставание. Полчища Проклятого разбойничали далеко от столицы, но ветер не пах больше травами, медом и созревающим хлебом. Ветер отдавал гарью.
Здесь и нашел их Ольрик. Сказал усталым, севшим голосом:
– Пойдемте, девочки, со мной. Пора и вам собираться. Расскажу что к чему,