Записки датского посланника при Петре Великом. 1709–1711. Юст Юль
отобедать таким же образом, как в прежние дни.
9-го ☉'. Видел я у королевского лейб-медика, юстиц-советника доктора Вульфа1, двух живых хамелеонов, привезенных им из Италии из Ливорно: у них четыре лапки (и) длинный заостренный хвост; похожи они немного на ящериц, но по крайней мере раза в четыре больше; некрасивы и противны; блекнут, если их посадить на несколько минут в закрытую коробку; когда их вынешь и положишь на солнце, на них замечаются маленькие блестящие крапины, вроде серебряных и золотых песчинок, что послужило основанием к обще(распространенному) заблуждению, будто они меняют цвет соответственно тому предмету, на который их положат; (как) заверил меня юстиц-советник Вульф, это неправда. Глаза их, очень маленькие, как будто вставлены в нечто вроде кокосовых орехов, обращающихся кругом, так что (хамелеоны) могут смотреть вниз, вверх, вперед и назад, причем самые глаза (их) остаются совершенно неподвижными в центре. (Хамелеонов этих) кормят только раз в неделю или раз в две недели; остальное время они питаются сами – мухами, которых к себе привлекают (своим видом?). Хамелеоны созданы так, что целую неделю могут жить без пищи.
Все три короля отправились вместе в Шпандау, где в полдень кушали. Вечером (они) поехали в увеселительный замок Шарлоттенбург[31][32], откуда за недостатком помещения для (сопровождавших) их в (значительном) количестве людей и слуг послали последних в Берлин, чтобы они там ожидали своих государей.
Вечером я отправился в Берлин, отстоящий на четыре мили от Потсдама. Как и всем прочим, помещение мне отвел гоф-фурьер. (Поселился я) на улице Святого Духа у тайного советника Борке (Bourk)[33], где мне было очень хорошо и удобно.
Берлин весьма красивый и нарядный город[34], все (в нем) опрятно, как в Голландии.
10-го 0. Осматривал Берлинский дворец, представляющий собой большое великолепное здание. Роскошнейший (из) показываемых там (предметов) – это постель королевы алого бархата, с пологами, на которых настоящим жемчугом вышито королевское имя, (увенчанное) короной; одеяло и все отделение, где стоит постель, равным образом (шиты жемчугом), так что (все это) пришлось (бы) оценить в несколько бочек золота. Qvantae luxuriae sordes! Я видел также план тех (помещений), которые предполагается еще пристроить ко дворцу. Замысел так обширен, что, по уверению самых сведущих людей, с внутренней и наружной отделкой и меблировкой (помещений) он и в 15 лет не может осуществиться.
11-го ♃. Я был в новом, построенном прусским королем цейхгаузе; наполнен (он) множеством прекрасных металлических пушек, в числе коих одна, по имени «Азия», отлитая год тому назад, стреляет 100-фунтовыми ядрами. Отлита она исключительно из орудий, отнятых у турок. Король Прусский хочет отлить еще три такие пушки, равным образом из отнятых орудий; пушки эти будут названы именами трех остальных частей света. Не знаю, для какой цели (он это затевает), разве затем, чтобы вместо одного иметь целых четыре бесполезных и негодных орудия…
В тот же день я осмотрел королевские конюшни; в них больше
lohann Conrad Wulff, или Wolffen, доктор медицины, родился в 1656 г. в Цербсте, состоял лейб-медиком Фредерика IV с 1689 г. (когда последний был еще принцем) и до самой его кончины; в 1694 г. назначен королевским вицебиблиотекарем, а в 1704 г. заменил, в качестве библиотекаря королевской библиотеки, Willum’a Worm’a; умер в Копенгагене в 1730 г.
Теперь в замке этом (под самым Берлином) показывается между прочим картина, изображающая трех съехавшихся там в 1709 г. королей: представлены они в человеческий рост, держащимися за руки, как в хороводе.
Вероятно, Georg Heinrich von Borcke – прусский тайный и обер-советник апелляционного суда, обер-директор казначейства в Маркбранденбурге. Ум. в 1722 г. (см. Grosses Universal-Lex. Halle и Leipzig, начать в 1732 г.).
Берлин, настолько пострадавший в Тридцатилетнюю войну, что в 1638 г. в нем насчитывалось всего 6000 жителей, при великом курфюрсте, отце Фридриха I, так оправился, что в 1688 г. – год смерти великого курфюрста – население города уже возросло до 20 тысяч. В царствование этих двух государей Берлин украсился многими сооружениями.