Зеркальный лабиринт. Александр Матюхин
лечения при помощи полного погружения в проблему. Чувство вины – это гнойный нарыв у вас в мозгу. Его надо выдавить. Да, будет больно и невыносимо. Но если вы преодолеете боль, почувствуете облегчение. Поверьте.
Лёвкин попробовал поверить. А потом купил полный курс из двенадцати погружений по индивидуальной программе. Потому что ему это было нужно. Вина сжирала его изнутри.
– Вдруг у нас не получится? – спрашивала Маша, всхлипывая, а у него не было сил подняться с дивана и пойти к ней. Только голос из телефона. Реальный или выдуманный – не разобрать. – Вдруг нас водят за нос? Это восьмое занятие, но я не испытываю облегчения! Я вообще ничего не чувствую, кроме постоянного кошмара! Это слишком жестоко! Сделай же что-нибудь!
Он молчал, потому что не знал, что сказать.
Лёвкину тоже не становилось легче, он выныривал из виртуальной реальности разбитый и подавленный. Ему казалось, что стоит выйти на улицу – и он снова увидит листовки, расклеенные на столбах. Их потрепал ветер и намочил дождь. Фотографии его дочери разбухли и покрылись волдырями. Но они всё еще висели там, их никто не снимал.
Может быть, думал Лёвкин, это и есть реальность – мир, где он гоняется за умершей дочерью?
Он вспомнил, как молодой специалист сказал:
– Гарантий мы не даем. Чувство вины может быть так глубоко в вашем сознании, что никакие технологии его не вытравят. Вы осознаете это?
Тогда не осознавал. А сейчас – не был уверен.
– Маша, Машенька, давай продолжим, – попросил он, перебивая жену.
Во рту чудовищно пересохло, замерзли босые ноги, воняло чем-то протухшим, и вообще этот мир был по-настоящему отвратительным, потому что это была реальность.
– Всего четыре занятия. Осталось немного. Надо идти вперед. Двигаться. Ради Ирки.
Маша помолчала. Потом произнесла:
– Я не хочу видеть тебя, пока мы не закончим.
– Потом будет легче, – пообещал Лёвкин.
Он положил трубку и протянул руку к датчикам. Они были теплыми и потрескивали. Пара движений мышкой. Ноутбук засветился голубоватой эмблемой «Психосекьюр».
Занятие #9. Индивидуальное занятие «Виноватые».
– Мы переживем, – пробормотал Лёвкин пересохшими губами.
Он несколько дней не вставал с дивана. Мочился здесь же. Не умывался и не причесывался. Ел сухой хлеб и собирал колючие крошки с тарелки. Вода закончилась, но было не до нее. От сквозняка болела поясница. Лёвкин нажал «Старт», свернулся калачиком на вонючем диване и закрыл глаза.
Чувство вины не проходит просто так. Гарантий излечения нет. Но ведь каждый пытается от нее избавиться, верно?
Телефон зазвонил. Неизвестный номер. Голос в трубке, суховатый, старческий, спросил:
– Это ваш ребенок пропал? Девочка такая, в шортиках? Каково вознаграждение, не подскажете?
♀ Запретное слово Чёрного дома
Обитателей Чёрного дома от слова «завтра» бросало в дрожь.
Весной оно означало, что