Лицо под маской. Анна Дашевская
правое, точно такое же, но плотно закрытое; центральное, более высокое, увенчанное стрельчатой аркой, кажется, и вовсе невозможно было открыть. Возле правого окна стоял письменный стол, именно он интересовал визитера. Руди запрыгнул на стол и обследовал стопку бумаг, лежащую слева; лапой аккуратно отодвинул верхние три или четыре листка и наконец добрался до предмета своего интереса. Письмо на плотной дорогой бумаге все еще несло какой-то свежий запах, то ли скошенной травы, то ли арбузных корок, то ли свежевыпавшего снега. Кот разжал пасть и аккуратно положил на письмо тонкую белую нитку, которую до этого держал в зубах.
Его миссия была выполнена.
Сидя на прохладном темном дереве столешницы, кот наскоро умылся, спрыгнул на пол и подошел к высокому, в человеческий рост, зеркалу в золоченой раме. В гладком стекле отразилась рыжая морда, желтые наглые глаза, порванное левое ухо, длинный полосатый хвост – словом, все, что и должно было быть.
Занавеска даже не шелохнулась, когда Руди снова оказался на подоконнике и вытек за окно. Ему предстояло забиться под сиденье так, чтобы, даже поправляя бархатные подушки, гондольер его не заметил, дождаться наступления утра и доплыть неучтенным пассажиром до Риальто, но это уже были мелочи.
Я проснулась рано, когда было совсем темно, серенький рассвет еще даже не думал стучаться в окна. Полежала минуту, пытаясь понять, откуда взялся рыжий кот и куда он делся. Потрясла головой, умылась, и только тогда сообразила: Руди бродил именно по этой комнате. Вот в это окно он влез, пока я спала, вот в это зеркало смотрелся. Ну да, конечно, и бумаги на столе сдвинуты и лежат совсем не так, как я их оставляла. Я подошла к столу, щелчком пальцев зажгла в воздухе неяркий фонарик и бегло, ни к чему не прикасаясь, осмотрела стол. Да, все верно: рыжий кошачий волос лежит на проспекте отеля.
Интересно, и каким образом получилось, что я смотрела сон глазами забравшегося ко мне в комнату кота?
Ладно. Проверим, что же он мне оставил.
При внимательном осмотре стало понятно, что тонкая белая нитка прилипла к приглашению на сегодняшний вечер в Ка’Градениго.
Погасив фонарик, я снова легла, закуталась в одеяло и стала размышлять. Об артефакторике я кое-что знаю, в моей работе без некоторых амулетов не обойтись. Что можно привязать к тонкой и недлинной нитке, шелковой, судя по блеску? В голову пришел только маячок. Ничего зловредного типа проклятия на болезнь или даже банальный насморк не привяжешь, слишком эфемерный носитель. Подглядывающее или подслушивающее устройство тоже не прокатит, формула заклинания просто не удержится на тоненькой ниточке. Наверное, удержалось бы что-то типа насланного пожара, но, опять же, на таком ничтожном носителе это заклинание должно было подействовать практически сразу за активацией. А после визита Руди прошло уже часа два, не меньше. Значит, все-таки маячок. То есть кто-то хочет на сегодняшнем вечере гарантированно опознать меня под маской.
Следующий вопрос: что делать с этой ниткой? Снять и выбросить или оставить и сделать