Хочу бабу на роликах!. Екатерина Вильмонт
ничего мне не доносили. А когда погибли мои родители и я полгода не помню как жила, что только Глеб не делал, чтобы смягчить мою боль, а когда я потеряла ребенка, он страдал не меньше меня, сознавая свою косвенную вину. Нет, я никогда не мучилась с ним.
Просто время было уж очень нелегкое, многим пришлось пожертвовать, но я вовсе не считаю это жертвой. Надо было как-то выживать, вот мы и выживали, а кому больше досталось, это неважно. И потом, женщины выносливее мужчин.
– О чем ты задумалась, детка? – тихо спросила бабушка.
– Да так, вспомнила молодость.
– Саша, о чем ты говоришь! Чтобы я больше никогда этой глупости не слышала.
Потом вернулась из парикмахерской Инна Кирилловна, мы втроем пообедали, и бабушка почувствовала себя лучше. А в начале шестого явился Сергей Ипатьевич, удивительно симпатичный старичок, по-видимому, давний поклонник Инны Кирилловны.
Он пришел с букетиком нарциссов, расцеловал всем нам ручки, а потом вдруг посмотрел на бабушку и сказал:
– Марусенька, давай-ка уединимся минут на десять.
– Это еще зачем? – поморщилась бабушка.
– Маруся, не капризничай! – не терпящим возражения тоном заявила Инна Кирилловна.
Я ничего не понимала.
– Саша, давайте выйдем! – приказала она мне.
Пришлось подчиниться.
– Что это значит? – испуганно спросила я.
– Сережа – великолепный врач, он по сей день работает, хотя ему скоро восемьдесят.
– Вы хотите сказать, что…
– По-видимому, ему не понравился Марусин вид.
У меня упало сердце.
– Мне показалось, что бабушке стало лучше.
– Ей вообще не следовало сюда приезжать, ей этот климат противопоказан.
У меня возникло ощущение, что она во всем винит меня.
– Нет, Саша, вы тут ни при чем, вы же ничего вообще не знали, но она ведь могла попросить, допустим, меня, поговорить с вами, все объяснить, а вы бы поехали к ней. Не так уж плохо было бы проехаться в Израиль. Но ей надо было самой! Ей вообще всю жизнь больше всех было надо, вот и Венька был такой же, допрыгался до высылки, дочери лишился…
Наконец Сергей Ипатьевич вышел с довольно суровым видом и пригласил нас в комнату:
– Вот что, милые дамы, вынужден вас всех огорчить. Марусе надо немедленно возвращаться к себе. Она просто не может тут оставаться. Это уже не шутки. А ведь предстоит еще перелет и вся эта нервотрепка в аэропортах и переезд до Арада. Это потребует много сил, которых у Маруси сейчас нет. А посему, Саша, придется вам взять на себя хлопоты по обмену билета и всему прочему. Хорошо бы отправить вашу бабушку завтра.
– Завтра суббота, – напомнила бабушка, – не выйдет. Если только завтра ночью…
– Отлично. А до тех пор тебе придется быть дома, никуда не выходить и вести себя более чем осторожно, Марусенька. А Саша потом к тебе приедет.
– Сережа, ты не преувеличиваешь? – робко осведомилась бабушка.
– Маруся! –